Ветви Чуи. Тихон Владимирович Тверез

но широкой и вместительной – туда могло поместиться все племя, если бы, конечно, кому-нибудь это пришло в голову. Вообще жить вместе, единым организмом, было в менталитете чвабуров – их разделяли только естественные обособленности долин. Тому способствовал издревле сложившийся уклад и естественные способности организма – чвабуры общались часто ментально и чувствовали происходящее с каждым в племени, сопереживали, радовались и гневались все вместе. Совет старейшин же был высшим проявлением жизни племени – проявлением уважения друг к другу и призрением всех особей племени. Сейчас, ввиду важности события, на совет собирались все незанятые родочи, самки и даже младени; племя достойно прошло недавний демографический кризис и сейчас росло и множилось – детеныши были в каждой хижине, а родочи-наставники водили группы молодежи в частые походы по долине.

      В центре хижины синеватым пламенем грел костер из сухих смолистых корней, дымок вился вверх, исчезая в дымовом продухе. За огнем следила уже почти взрослая молодежь, подкладывая дрова и регулируя вытяжку двумя длинными шестами. Вокруг на теплых циновках уже собралось много чвабуров – и родочи, и старики, и самки. В основном молчали, вдыхая и выпуская пар из трубок газового дерева, но слышались и тихие разговоры, и редкий смех – несмотря на чувство опасности и действительно сложную жизнь племени, чавбуры были веселой расой, смех – это здоровье, – говаривали старики.

      Полог входа приподнялся, и один за другим вошли три седых старика. Там, где тела были не прикрыты одеждой и снаряжением, виднелась старческая морщинистая кожа почти без меха, уши и головы были совершенно голые, но у двух с переносья свисали длинные седые усы, а у третьей – самки – ресницы были еще белее от возраста. Старики были действительно стариками, они прошли долгий и нелегкий жизненный путь, но все трое выглядели бодро, сухие тела были наполнены мышцами и скрытой силой, глаза горели огнем живейшего интереса к жизни и непокорства времени. Разговоры смолкли, присутствовавшие обернулись к вошедшим, молодежь у костра отодвинулась в сторону, и трое старейшин расселись вокруг огня. Разговор начался сразу, ненужные церемонии были не в обычае чвабуров.