Анатомия сознания – II. Эссе о свободе воли. Маргарита Каменная

не пришила своего супружника, но вовремя спохватилась. Любопытство мое было исчерпано. Добром эти эксперименты точно не могли кончиться, и я потеряла к ситуации интерес, престав доводить человека. Прошло ещё четыре года, и на фоне общего благополучия я довожу супруга до припадка, получаю желанный удар… и подаю на развод. Зачем удар? Для повода.

      Однако развод дела не решил: супруг оставался в жизни, а это не входило в мои планы, поэтому случилась еще одна драка – пятая по счёту. Я её не планировала, просто обстоятельства удачно сложились. Это была моя последняя лебединая песня, в которой я уже никому ничего не доказывала: ни себе – ни другому. Однако у меня был план: получить максимум телесных повреждений легкой и средней тяжести, и я его придерживалась. Это была такая веселая и очень шумная песенка, которую я собиралась оставить за кадром общественности, поскольку роль мне в ней досталась… как в анекдоте, в общем. Но я не знала, что скорая помощь, куда мы с подругой отправились утром за справкой о побоях, обязана сообщать в милицию о подобных происшествиях.

      И вечером на пороге дома появился участковый и попросил пройти с ним в участок. Вот кто мне устроил это испытание? Уж точно не мой мозг, но ломался-то именно он. И участковому я, кажется, тоже сломала мозг, когда, решив не затягивать пытку, прямо ответила на все вопросы:

      – За что вас избили?

      – Из-за ревности…

      – Кто вас избил?

      – Бывший муж.

      – Как это произошло?

      – Вы точно хотите это услышать?

      – Я должен взять у вас показания.

      – Даже если я не хочу их давать?

      – Вы обязаны, иначе бы не обратились в скорую.

      – ………………………………………………………………

      – Он же не имел права вас бить, он же – бывший?

      – Бывший.

      – Вы будете возбуждать уголовное дело?

      – Я думаю над этим вопрос…

      Однако «ревнивец» пришел в дом к своему бывшему тестю и начал объясняться, почему, собственно говоря, он бил свою бывшую жену. Я обессиленно прислонилась к дверному косяку, поскольку не твердо стояла на ногах и, скрестив на груди руки, решила, что не произнесу ни одного слова в свое оправдание, как бы мне не было стыдно. В детстве я случайно нашла чужую бусинку и решила подразнить мальчика, а меня обвинили в воровстве и избиении. В подростковом возрасте я чем-то не угодила девочке и подверглась всеобщему остракизму. Вот и теперь мне предстояло публичное судилище и унижение, которое не пройти было нельзя, только теперь в качестве Оксанки – муж, в качестве матери – отец. Ну, а я, как всегда, виноватая сторона… и неважно, что у меня справка. Я приготовилась слушать ещё одну долгую сказку. И она, видимо, оказалась настолько захватывающей, что мой папа, который на дух не переносит мелодрам, себе изменил: он молча слушал и курил, курил и молча слушал, он даже не перебивал. Муж выговорился