Щелчок. Лидия Чарская

юноши и подростки шумною толпою окружили его и загалдели своими гортанными голосами:

      – Пошли меня, дядя Иванка!

      – Нет, меня пошли! Я тебе это дело оборудую ловко!

      – Лучше меня, хозяин; у меня счастье особенное!

      – А мне бабка-колдунья наворожила удачу – всякий раз счастливо коней уводить.

      – Ладно, врешь ты все! Я тебя счастливее! Все это знают… Я докажу, пускай только хозяин меня пошлет…

      Вдруг звонкий детский голосок покрыл мужские:

      – Дядя Иванка, пошли меня!

      И, сверкая глазами, Орля вынырнул из толпы.

      Дружный насмешливый хохот встретил его появление:

      – Тебя?.. Да ты бредишь, что ли, мальчишка! – Не суйся не в свое дело, не то попадет!

      – Ишь ты! Наравне со старшими нос сует тоже!

      – Проучить бы его за это, братцы!..

      – Кнутом бы огреть, чтобы небу жарко стало!

      – И то бы кнутом!

      Последние слова точно огнем опалили Орлю; он затрепетал всем телом, вытянулся как стрела. Лицо его побледнело, губы вздрогнули и белые зубы хищно блеснули меж них. В черных глазенках загорелся гордый огонь.

      – Дядя Иванка! – проговорил он, окидывая окружавших его цыган презрительным взглядом. – Ты – хозяин и начальник надо всеми, следовательно, голова.

      И ты меня хорошо знаешь. Кто тебе больше меня добычи приносит? Никто!.. Двенадцать годов мне, а другой старый цыган послужил ли табору так, как я?.. Вспомни: я тебе трех коней у помещика увел, корову у крестьянина, из стада четырех баранов, а сколько перетаскал поросят, овец да кур, и счет потерял… Сам ты меня в пример другим ставишь, Орленком – Орлей прозвал за лихость, так почто же позволяешь издеваться надо мной? Вот они все за награду тебе коня привести обещают, а мне ничего не надо от тебя. Одного прошу: приведу коня – не выгоняй Гальки, дай ей жить у нас, не заставляй ходить на работу. А больше ничего не спрошу… Так пошли же меня, дядя Иванка, Богом тебя заклинаю, пошли!

      Горячо и убедительно звучала речь мальчика. И когда он кончил, долгое молчание воцарилось кругом.

      Дядя Иванка сидел, опустив голову на грудь, и что-то раздумывал. Прошло минут пять. Наконец он поднял ее снова и обвел глазами толпившихся вокруг него и Орли мужчин и женщин.

      – Слушайте все, – возвысил он голос, – мальчишка правду сказал. Ловчее и проворнее его не найти среди нас. Да и ростом он много меньше всех нас будет. Куда мы, большие, не пролезем, он без труда пройдет. Его и посылаю… Слышь, Орля? Посылаю тебя! Отличись, Орленок! А приведешь коня – тебя и твою сестренку к себе возьму в хозяйскую телегу и заместо родных детей буду держать… Вырастешь, опять-таки хозяином вместо себя назначу. И Гальке не житье будет, а масленица тогда. Так и знай… Если же бахвалишься зря и коня не раздобудешь, не погневись, мальчик: тебя кнутом исполосую, а Гальку брошу среди леса – ты это знай… А теперь к делу… Не надо нынче идти на работу! Собирайтесь, женщины! Сейчас двинемся в путь, отойдем подальше через лес, на прежнюю стоянку.

      – Слышишь, Орля, мчись во весь опор. Как уведешь коня прямо к последней