Алена и Аспирин. Марина и Сергей Дяченко

песня, – сказала девочка, не разгибаясь. – Если ее сыграть правильно – уводит навсегда. Но сыграть правильно ее можно только на его дудке… Или, может, большим оркестром. Наверное. Если собрать виртуозов со свего мира, чтобы их было несколько тысяч человек… Тогда, наверное, получится. Наверное. Понимаешь?

      Она выпрямилась. Остатки куклы лежали у нее на ладонях.

      – Прости, – сказала она, глядя Аспирину в глаза. – Я тебя не очень огорчила?

      – Брось в ведро, – сказал Аспирин.

      Девчонка послушно прошла на кухню, и черепки грохнули о стенки полупустого мусорного ведра. Она вернулась, осторожно неся двумя пальцами голубое кукольное платье.

      – Можно, я возьму себе?

      – Возьми, – согласился Аспирин. – Ты кто?

      – Ты бы сразу меня спросил, – девчонка робко улыбнулась.

      – То есть?

      – Ну, я все ждала, когда ты меня спросишь, кто я… А ты решил, что я попрошайка, или вымогательница, или еще чего похуже…

      Аспирин уселся на диван. Закинул ногу на ногу.

      – Ты кто?

      – Я…

      Она открыла рот, будто собираясь ответить тщательно выученный, давно приготовленный урок – и вдруг запнулась. Улыбка сошла с ее лица.

      – Что это? – спросила она испуганно.

      – Где?

      – Звук…

      За секунду до этого соседи сверху включили аудиосистему, и стены завибрировали, сотрясаемые басовитым «бух-бух».

      – Соседи. Музыку слушают.

      – Они глухие? – пробормотала девчонка после паузы.

      – Они любят крутой драйв… Говори, от кого ты сбежала.

      – Я не то чтобы сбежала, – девочка снова наморщила брови. – Я просто ушла.

      – Что, из музыкальной школы тюремного типа?

      – Нет. Из одного… очень хорошего места.

      – Хорошего?

      – Да. Я бы хотела когда-нибудь вернуться.

      – Возвращайся сейчас!

      Девочка вздохнула:

      – Не могу. У нас с Мишуткой важное дело.

      Она взяла медведя на руки и прижалась лицом к короткому светло-коричневому меху. Через секунду Аспирин с ужасом обнаружил, что она плачет.

      – Ты чего?!

      – Здесь… страшно, – пробормотала девочка. – Там, ночью… я очень… испугалась.

      – Оно и понятно, – сказал Аспирин после паузы. – Я тоже. Но мы ведь… все в порядке, так?

      – Нет, – девочка помотала головой, по-прежнему пряча лицо за Мишуткиной мордочкой. – Не в порядке… Ты меня боишься.

      – Ерунда, – Аспирин подошел, присел рядом на корточки. – Слушай… Перестань. Хочешь, выпьем чая? У меня есть печенье…

      Она кивнула, не поднимая глаз. Аспирин пошел на кухню, плеснул в чайник питьевой воды из пластикового баллона; в конце концов, его совести будет комфортнее, если нежелательная гостья уйдет накормленная и напоенная.

      Чайник закипел, заурчал и громко щелкнул, выключаясь. Аспирин вытащил и картонную коробочку с пакетиками на нитках, бросил по одному в каждую чашку, залил кипятком. Выставил на стол