Досрочник. Василий Тресков

девчонок. Развели костер, и девчонки стали варить суп-пюре из тушенок, резали бутерброды с сыром и маслом. Ребята носили дрова из рощицы. Вокруг сверкали зеркальным блеском ледники кавказских гор. Школьники находились у подножья перевала, но на сам перевал уже не было сил подниматься. Фролыч пообещал на следующий год повести ребят через этот перевал к Черному морю.

      Дилька, казалось, не замечала Лопсакова. Хлопотала с девчонками у костра, варя кашу с тушенкой… На поляне «Зеленой гостиницы» были котлы для чая и супа и даже железные миски, оставленные туристами разных поколений…

      Лопсаков ходил, не находя себе места, вокруг бивуака, затем отошел к огромному камню, в ста метрах от палаток. На камне, разукрашенным надписями проходящих туристов, зияли выщербленные выбоины от пуль и осколков снарядов минувшей войны… Видимо, в годы войны, кому-то этот камень служил дзотом.

      – «А что, если под его прикрытием вел неравный бой с врагом Дилькин дядя. – Вот повод пригласить ее сюда на свидание, – подумал Лопсаков. Он растер подошвой песок около камня, заросшего травяным мхом. Из под ступни выковырялась проржавевшая пулеметная гильза… Да тут и в самом деле, был пулемет. Он взял гильзу и направился прямо к Дильке. Она стояла у костра с половником и разливала всем похлебку с тушенкой.

      – Вот, видишь, что я нашел, сказал он, ей показывая, гильзу. Возможно, твой дядя, строчил из пулемета по фашистам вот за тем камнем, он указал на камень, проросший мхом… Приходи туда сегодня в десять вечера, я покажу тебе, место, где нашел гильзу, пригласил он Дильку, – Придешь? Я буду тебя ждать, но никому ни слова об этом…

      Она, молча, едва кивнула.

      – Буду тебя там ждать, еще раз повторил он, постарайся не опаздывать?

      Диля покраснела, и ничего не ответив, плюхнула в миску изрядную порцию месива, и протянула ему.

      После ужина пили чай из железных кружек с бутербродами, и неформальный лидер вихрастый Леха, забренчал на гитаре мелодии битлов. Было очень романтично под всполохи огня слушать веселые мотивы на корявом английском. Леха был кумиром у девчонок, носил расклешенные брюки и длинные волосы под битлов и пел довольно сносно, так что одноклассницы, как завороженные бабочки липли к нему, глядя влюбленными глазами. И Дилька тоже слушала его, раскрыв рот… Рядом с ней дежурил все тот же Пеночкин, пытаясь обнять ее за плечо, но она всякий раз стряхивала его руки, как ночных комаров. Костер становился все ярче в густой темноте горной ночи. В небе мерцали звезды, как горящие угольки костра. На часах было половина десятого ночи и Лопсаков, встал с насиженного пенька около костра, так чтобы это заметила Дилька, и направился в темноту, в сторону камня.

      Фролыч объявил отбой и разогнал всех по палаткам. Затем закрылся в своем отдельном шатре с двумя бутылками портвейна. И вскоре его мощный храп разнесся над лагерем. Ребята по-выползали из палаток, и вновь расположились около костра, где снова зазвенели песни.

      Лопсаков ждал ее, прислонившись к камню, ждал так, как, наверное,