.

пуленепробиваемой с бронебойным покрытием, от которого ножик отскакивал, как теннисный мячик, от стенки. Она сломала нож, сломала маникюр на пальцах, а потом, и вовсе обрезала руку. Тыква была, как чугунное ядро не разорвавшегося снаряда. Ядро вдруг свалилось ей на ногу, и раздавило мизинец. Таня вскрикнула, заплакала, подняла с трудом гирю-тыкву, и в порыве злобы швырнула в стенку.

      Стенка тут же рухнула вместе со штукатуркой. Тыква – чугун с грохотом упала на пол, видимо, у соседей снизу обвалив потолок. Потому, что снизу нервно застучали половником по трубам парового отопления.

      Она расплакалась от осознания потерянного времени и собственной беспомощности. А тут, еще ее коллега Манька Лукова позвонила, и с язвительной радостью сообщила, что ее разыскивал ее начальник Скок и, не обнаружив на месте, рвал и метал, и приказал отменить ей премиальные за квартал.

      – Я по состоянию здоровья ребенка, попыталась оправдаться Танька.

      – А это уж объясняй нашему Скоку, но он был вне себя, – язвила Маня.

      Время поджимало к ужину. Придет с работы муж, и его надо кормить. О тыквенной каше уже мечтать не приходилось, хоть бы отварить дольки тыквы и смешать их потом с медом. Но как расколоть это чугунное ядро. Она направилась в кладовку и извлекла топор. Разрубила ее напополам с третьей попытки, зазубрив острие топора, и разбив до крови левую голень. Тыква оказалась полой, пустой, лишь тонкий слой желтой застывшей мякоти прилип к кожуре. Разрезать на ломти также не получалось.

      Позвонила к подруге Вике, которая все знала и понимала на этом свете.

      – Тыква эта дрянь, старая, ссохлась и к пище не пригодная. Видимо, вместо того, чтобы выбросить на помойку, подарили тебе, – сказала Вика, на рынке за копейки тыквы любых размеров, сладкие и пышные, как узбекские дыни сахарные… То, что ты на дорогу потратила, хватило бы на две такие…

      Таня решила позвонить Бэлке, и высказать ей о ней и ее тыкве все, что она думает.

      – Пусть забирает ее взад, – решила она, набирая номер. Но к телефону никто не подошел.

      Таня выбросила раскромсанное ядро в мусоропровод. И едва, успела перед приходом мужа сварить надежные сосиски, сдобрив их зеленым горошком на гарнир.

      Бэлка позвонила через неделю, и как ни в чем не бывало, спросила:

      – Ну, как тыква, яблочный аромат? Вот, ничего для друзей не жалко. Вот, какое дело, нужна справка на аренду, не можешь ли ты через Мэрию устроить? Небось, мужинек твой, бодрый после тыквы…

      Таня хотела, сказать, что она – дура, как и ее тыква, и для нее она ничего не будет делать хорошего.

      Но Бэлка ее опередила.

      – Я вот, тебе приготовила кабачок с огорода, очень способствует, в тушеном виде, мужской потенции…

      Сама не зная почему, Танька поехала на следующий день, на Шаболовку за бесплатным кабачком, который способствует мужской потенции.

      Первоцвет Диляра

      (сентиментальная повесть)

      Уж сколько раз убеждался Лопсаков, что все женщины красивы