Трагедия в трех актах. Агата Кристи

что меня очень сильно расстроила смерть мистера Баббингтона. Если предположить, что она не была естественной…

      – Дорогое мое дитя…

      – Но все это чертовски странно! Вы должны признать это!

      – Но ведь вы сами фактически признали, что он не имел врагов.

      – Это-то и непонятно. Я не могу представить, какой мог быть мотив…

      – Это фантастика! В бокале с коктейлем ничего не было.

      – Возможно, кто-то сделал ему инъекцию.

      – Ввел яд, которым смазывают стрелы южноамериканские индейцы, – с легким сарказмом предположил мистер Саттерсуэйт.

      Эгг улыбнулась.

      – Именно. Старый добрый яд, который не оставляет следов. Ну почему вы с таким пренебрежением относитесь к этой версии? Вполне вероятно, что однажды выяснится, что мы правы.

      – Кто это «мы»?

      – Сэр Чарльз и я. – Она слегка покраснела.

      Мистеру Саттерсуэйту вспомнились строчки из сборника «Цитаты на все случаи жизни», который можно было найти в каждом книжном шкафу:

      Да, был ее в два раза старше он,

      А на щеках обветренных его

      Рубцы виднелись, но, его увидев,

      Она в него влюбилась той любовью,

      Которая ее судьбою стала[8].

      Ему стало немного стыдно за то, что он мыслит цитатами – в эти дни Теннисона вспоминали очень редко. Кроме того, хотя сэр Чарльз и был загорелым, шрамы на его лице отсутствовали. И Эгг Литтон-Гор, хотя и способная, вне всякого сомнения, на здоровую страсть, не производила впечатление той, кто готова погибнуть ради любви и плыть по рекам на барже. В ней не было ничего от девы с лилиями из Астолата… Кроме ее юности, подумал мистер Саттерсуэйт. Девушек всегда привлекают зрелые мужчины с интересным прошлым. Судя по всему, Эгг не составляла исключения из этого правила.

      – Почему он никогда не был женат? – неожиданно спросила она.

      – Ну…

      Мистер Саттерсуэйт задумался. «Осторожность», – хотел было сказать он, но тут же понял, что для Эгг Литтон-Гор такой ответ будет неприемлемым. У Чарльза Картрайта было множество романов – с актрисами и другими женщинами, – но ему всегда удавалось избегать брачных уз. Эгг наверняка жаждала более романтичного объяснения.

      – Та девушка, которая умерла от чахотки, – актриса, с фамилией, начинающейся на «М», – разве он не любил ее?

      Мистер Саттерсуэйт понял, о ком идет речь. Действительно, молва связывала имя Чарльза Картрайта с ее именем, но весьма поверхностно, и мистер Саттерсуэйт не допустил бы и мимолетной мысли, что сэр Чарльз остался холостым в знак верности памяти этой женщины. Он сказал об этом, стараясь быть как можно более деликатным.

      – Наверное, у него было много женщин, – полувопросительно-полуутвердительно произнесла Эгг.

      – Хм… Вероятно, – неуверенно произнес мистер Саттерсуэйт, ощутив себя представителем Викторианской эпохи.

      – Мне нравится, когда мужчины увлекаются женщинами, – сказала девушка. – Это свидетельствует

8

Теннисон А. «Королевские идиллии», пер. В. Лунина.