Трагедия в трех актах. Агата Кристи

придает себе подчеркнуто иностранный облик. Его маленькие искрящиеся глазки как будто спрашивали: «Вы ожидаете, что я буду играть роль шута? Ломать для вас комедию? Bien[5] – будет так, как вы хотите!» Но сегодня в глазах Эркюля Пуаро не было искорок. Он выглядел серьезным и немного печальным.

      К леди Мэри и мистеру Саттерсуэйту подошел преподобный Стивен Баббингтон, приходской священник Лумаута, – пожилой человек лет шестидесяти с лишним, с выцветшими голубыми глазами и мягкими, обезоруживающими манерами.

      – Мы счастливы, что сэр Чарльз живет среди нас, – сказал он, обращаясь к мистеру Саттерсуэйту. – Его доброта и щедрость не знают границ. Как приятно иметь такого соседа! Леди Мэри согласится со мной, я уверен.

      Леди Мэри улыбнулась.

      – Он мне очень нравится. Успех не испортил его. – Ее улыбка стала шире. – Во многих отношениях он все еще остается ребенком.

      В этот момент к ним приблизилась горничная с подносом, на котором стояли бокалы с коктейлями. Мистер Саттерсуэйт отметил про себя, насколько силен в женщинах материнский инстинкт. Будучи представителем викторианского поколения, он относился к этому с одобрением.

      – Ты можешь выпить коктейль, мама, – сказала Эгг, салютуя им бокалом в руке. – Но только один.

      – Спасибо, дорогая, – кротко отозвалась леди Мэри.

      – Надеюсь, – сказал мистер Баббингтон, – моя жена тоже разрешит мне выпить один коктейль.

      Он добродушно рассмеялся.

      Мистер Саттерсуэйт бросил взгляд на миссис Баббингтон. Та с самым серьезным видом обсуждала с сэром Чарльзом тему навоза.

      У нее красивые глаза, подумал он.

      Крупная, неаккуратного вида, миссис Баббингтон была полна энергии и, похоже, лишена мелочной расчетливости. Чудесная женщина, как сказал Чарльз Картрайт.

      – Скажите, кто та женщина в зеленом, с которой вы разговаривали, когда мы вошли? – спросила леди Мэри, наклонившись вперед.

      – Энтони Астор, драматург.

      – Что? Эта анемичная молодая женщина?.. О! – Она осеклась. – Как это ужасно с моей стороны, говорить такое… Но это удивительно. Она не похожа… Я хочу сказать, она выглядит как гувернантка.

      Это определение было настолько точным, что мистер Саттерсуэйт рассмеялся. Мистер Баббингтон смотрел в глубь комнаты, щуря свои добрые подслеповатые глаза. Он отхлебнул глоток из бокала и закашлялся. Явно не привык пить коктейли, подумал мистер Саттерсуэйт. Наверное, для него они – воплощение современности, и поэтому он их не любит.

      Слегка скривившись, мистер Баббингтон сделал еще один глоток и произнес:

      – Это вон та леди? О боже…

      Он поднес руку к горлу.

      Послышался голос Эгг Литтон-Гор:

      – Оливер, вы лживый Шейлок…

      Ну, конечно, подумал мистер Саттерсуэйт, не иностранец, а еврей! Какая они замечательная пара! Оба молодые, симпатичные… и ссорятся… Это хороший знак…

      Раздавшийся сбоку шум прервал поток его мыслей. Повернувшись,

5

Хорошо (фр.).