Чувствуй себя как дома. Мария Британ

в смерть. Мальчишка будет эксклюзивом, болезнью книги, ее шизофренией. Но, как ни странно, истории за это и любят. Истории, но не людей. Людей – боятся.

      Ему лучше со мной.

      – Ты интересный ребенок, Темыч. – Я обнимаю покалеченного кота. – За что ты его?

      – Понравился?

      – Да.

      – Дарю. Но хвост оставь. Я… не наигрался.

      Мы молчим – скорбим об игрушках. Считаем капельки крови на обоях. Странно: пять минут назад я бы предпочла считать цветочки, но теперь – мальчишка заразил меня.

      – Зачем приехала?

      – За прошлым, – отзываюсь я.

      – Здесь его нет. Сто пудов. По крайней мере, я не встречал. – Темыч чешет нос сквозь пакет. – Поспрашивай у них. Они в курсе. Они встречали.

      – Кто – они?

      – Игрушки.

      Как только я отворачиваюсь, чтобы осмотреться, этот дьяволенок с пакетом на голове запирает меня. Скрипят половицы. Шлепают шаги.

      – Темыч?

      Черт.

      Он… пошел за ножом?

      Нет.

      Он закопал нас с игрушками. И поставил крест.

      Я стискиваю кота до дрожи в пальцах.

      – Открой.

      – Угадай, где живет прошлое, – раздается из коридора.

      – Без понятия.

      – Там, где и мои игрушки.

      Нигде.

      Очень смешно.

      – Темыч, открой. – Я пинаю коленом дверь. – Открой немедленно! Позови родителей!

      И барабаню что есть мочи.

      Интересно, как бы отреагировала Рита? Расхохоталась бы мне в лицо? Выплюнула бы что-то вроде «Ну ты и дура, сестренка. Зачем пошла за ненормальным?» Или… «А вы подружитесь. Вы почти близнецы».

      Комната обнимает меня, душит. Давит на уши. А стопы Темыча шлепают все дальше и дальше.

      – Куда? Куда ты?

      Я подаюсь к окну. Пора, Анна. Хватит на сегодня приключений.

      Игрушки пялятся на меня, ждут чего-то, но я унесу лишь кота. Он мой. Я постираю его и пришью новый хвост. Назову Облаком: у него на спине огромное белое пятно.

      Мы подружимся.

      Я прислоняюсь к окну.

      Если разобью пару стекол, получу свободу.

      Вскоре сцены с искалеченными игрушками посереют в памяти. Я их отретуширую, уберу кровавые брызги, замажу несчастные мордочки, сниму с головы сумасшедшего мальчика пакет, нарисую ему улыбку.

      Через неделю – скомкаю эту комнату, как дурацкую фотографию, и швырну в урну. Забуду о ней навечно. И не вспомню, что стряслось десять лет назад.

      Потому что я убью страх.

      Я обнимаю кота и жмурюсь. Нельзя прятаться. Нельзя отгораживаться от безумия. Темыч – мое лекарство. Таблетки от амнезии. Знать бы только, какая доза смертельна.

      Я представляю, как мальчик идет в кухню. Как роется в ящике со столовыми приборами. Как мечтает, чтобы я пополнила его коллекцию мертвых игрушек. Чтобы он, кот и я были не разлей вода.

      Я хотела превратить его в буквы. Он хочет превратить меня в фарш. Он хороший повар.

      Что будет через неделю? Процентов сто – я все забуду. Мертвецы не злопамятны.

      Рита примчится и наймет дешевого детектива. Виталина Семеновна будет глотать