Красавиц мертвых локоны златые. Алан Брэдли

Сейчас-то мало у кого он есть, и гробовщики берут за него отдельные деньги.

      – А веточки орешника? – спросила я.

      – Это для потомства, – сказала она, внезапно посерьезнев.

      Бедняжка Фели, подумала я. В этот самый момент она наверху в одиночестве давит прыщи и рассматривает себя в ручное серебряное зеркальце, даже не подозревая, что на кухне повариха определяет ее будущее. Я чуть не испытала приступ жалости к сестре.

      – Хватит, больше не надоедай мне вопросами, – сказала миссис Мюллет. – Мне надо испечь еще четыре коржа и приготовить вам всем обед.

      – А для чего боярышник? – спросила я, уже зная ответ. Некоторые люди, но не я, верят, что ягоды и цветки боярышника хранят в своем аромате запах великой лондонской чумы. Но я со своим научным складом ума совершенно точно знаю, что плоды этого кустарника содержат значительное количество триметиламина – химического вещества, пахнущего разложением.

      – Не важно, – ответила миссис Мюллет. – Не задавай вопросов, и я не буду тебе лгать.

      Это ее стандартный ответ на любой вопрос, который имеет отношение к пестикам и тычинкам.

      – Спасибо, миссис Мюллет, – жизнерадостно поблагодарила я. – Так я и думала.

      И я выскользнула из кухни, пока она не швырнула в меня печеньем.

      Как бы то ни было, свадьба – это… скажем так… интересно.

      Несмотря на осень, Святой Танкред был украшен экзотическими цветами – ранними нарциссами, гвоздиками и львиным зевом, присланными по такому случаю крестным отцом Фели и близким другом покойного отца Банни Спирлингом с островов Силли. Фели попросила Банни сопровождать ее к алтарю.

      – Сопроводил бы он тебя куда-нибудь навсегда, – заметила я, когда она сообщила мне новость.

      – Умолкни, гноящаяся киста! – парировала Фели. – С чего ты взяла, что это не навсегда? Может, ты больше никогда меня не увидишь.

      – О, ты вернешься, – ответила я. – В жизни есть две вещи, которые всегда возвращаются, – замужняя сестра и вонь из туалета. Откровенно говоря, я предпочитаю вонь.

      Я бросила косой взгляд на Дитера, давая ему понять, что не питаю к нему недобрых чувств. Хороший парень, он и так уже наказан тем, что женится на сущей ведьме.

      Однако вернемся к свадьбе…

      В последнюю минуту возникла паника, потому что за десять минут до назначенного времени оказалось, что шафер Дитера до сих пор не появился.

      – Он придет, – сказал Дитер. – Реджи – честный человек.

      – Как Брут? – выстрелила Даффи. Временами она включает свой речевой аппарат, не задействуя мозг.

      Реджи Молд – британский пилот, который сбил самолет Дитера, из-за чего после войны Дитер остался в Англии. С тех пор они сдружились и, как все летчики, чувствовали себя частью воздушного братства.

      Дитер отвел меня и Даффи в сторону.

      – Не удивляйтесь, когда увидите Реджи. Он член клуба морских свинок.

      Мы непонимающе уставились на Дитера.

      – После того как Реджи сбил меня, его самолет загорелся и упал в Ла-Манш. Реджи получил сильные ожоги. Он