Барон с улицы Вернон. Дуэт Олендорфа. Книга третья. Меир Ландау

снова покидаете нас, Амалия Абрамовна?

      – Я не знаю, – посмотрела куда-то в сторону Амалия Абрамовна в ответ и покрутив головой опустила глаза, – прошлый раз я даже до Светлого Христова Воскресения там не выдержала. Так и теперь на Светлый Праздник в Америку уезжать надо. Вот встретим там Христово Воскресение всей семьёй, да думаю, что назад и приеду. Так и буду тут, рядом с могилками своих доченек.

      – Хороните Вы себя, маменька, – вмешался в разговор Эраст, – батюшка говорит, что там он заработал достаточно денег чтобы купить дом за городом, с огромным садом, и подальше от воды.

      – Эрастушка! – встрепенулась Амалия Абрамовна, – а как же твои экзамены в юнкерское училище? Вы же с Мишенькой Подольским должны вместе поступать в этом году! Что мы скажем его батюшке, что ты решил не поступать? Он же хлопотал за тебя перед самим полковником Фиалковским, в Чугуеве!

      Эраст набрал в грудь воздуха и выдохнул.

      – Маменька! Не ищите повода не ехать! Мишенька, – он криво улыбнулся, – и без меня может готовится к поступлению! А английский язык я лучше в Америке подтяну и прибуду ровно к экзаменам!

      – Ладно, – махнула рукой Амалия Абрамовна и приложила ладонь ко рту. Она действительно искала повод отложить поездку, а по возможности не ехать совсем.

      – Да Вы плачете, маменька! – чуть не вскричал Яша. Он уже был готов броситься к маме, чтобы всеми силами начать утешать её, но тут в дверях зазвонил колокольчик.

      – Аннушка, поди посмотри кто там? – в миг пришла в себя, словно опомнившись, Амалия Абрамовна.

      – Сию минуту, матушка, – встала Аннушка и улыбнувшись направилась в гостиную.

      – Хорошая такая барышня, – улыбнулся Аристарх Семёнович, – и воспитанная, и улыбчивая, и хозяйственная!

      – Да, верно, – кивнула в ответ Амалия Абрамовна, – с десяти лет у нас служит, с тех пор как её бабушка представилась. Раньше она вместе с ней при кухне была, а сейчас весь наш дом на себя взяла. Такая умница. Везде поспевает. И убраться, и приготовить, и Юрочку с Ванечкой нянчит, как своих родных. Как будто ещё одна дочка, Аристарх Семёнович! – улыбнулась почтальону Амалия Абрамовна, – не нарадуюсь я на неё, милую. И о кавалерах даже не задумывается!

      Она посмотрела на Эраста.

      Тот отвернулся.

      – К вам барон Виктор Иосифович фон Готт пожаловали, – вернулась Аннушка.

      За ней следом шёл высокий военный в долгополой шинели, держа в руке саквояж.

      – Барон, – поднялась с места Амалия Абрамовна и подошла к Виктору, – Вы ровно к чаю, как и всегда!

      – Амалия Абрамовна, – поцеловал ей руку Виктор, – вот, с саквояжем вашим и не расстаюсь, – улыбнулся он.

      – Да, Иван Иванович их в нашем цеху, в Америке шьёт, а кожу из Техаса заказывает, ответила Амалия Абрамовна и обернулась к Аннушке, – милая, поставь ещё один прибор для полковника фон Готта.

      Она снова посмотрела на Виктора.

      – А Вы,