Каменный муравейник. Оптимистическая антиутопия. Алексей Игоревич Поляков

работу гораздо быстрее и с большей точностью. Кобру не пришлось вырезать из отдельного камня другого цвета, поскольку она прекрасно вписалась в естественный рисунок халцедона; тонкий трезубец, который доставил бы немало хлопот при изготовлении из того же камня, был сделан отдельным элементом, а производство глаз – практически поставлено на конвейер.

      Киран установил на вал массивного шлифовального станка круглую щетку с длинным ворсом, обильно смазал густой алмазной пастой ее и статуэтку и начал рассказывать Индеру, как выполнять шлифовку.

      – Держи его очень крепко и старайся, чтобы ворсинки щетки проникали в каждое углубление, – учил сына Киран. – Она будет вращаться с очень большой скоростью. Вышибет из рук – и все, работа разбилась.

      Отец включил станок, а сын поднес каменного Шиву к крутящейся щетке. Стол завибрировал, и Шива начал рваться из рук на свободу. Индеру пришлось прикладывать немалые усилия, чтобы удержать непослушного бога в руках и следить одновременно за тем, чтобы ворсинки проникли под каждую складку одежды, огибая все линии скульптуры. Киран немного прибавил обороты с помощью простейшего регулятора.

      – Держи крепче! Двумя руками. Вот так…

      – Пытаюсь. Но паста, которой он перемазан, очень скользкая.

      – От этого никуда не денешься. Ослабляй нажим на мелких деталях! – отец говорил громко и резко, над самым ухом Индера, стараясь перекричать рев двигателя и вибрировавших на столе инструментов.

      Внезапно раздался звон, и полировальная щетка, освободившись от нагрузки, завертелась на валу двигателя еще быстрее. Все произошло в одно мгновение; Индеру же потребовалось несколько секунд, чтобы осознать случившееся и броситься к Шиве, оказавшемуся на другом краю верстака. Он с замиранием сердца поднял фигурку и облегченно выдохнул: вроде бы, цела! Однако, разглядывая Шиву внимательнее, он все же заметил изъян.

      Горло бога, посиневшее от яда, который тот проглотил, чтобы спасти весь мир от преждевременного разрушения, прорвалось. Теперь стало понятно происхождение темного включения в камне, которое должно было изображать посиневшую шею. От удара в толще халцедона вскрылась небольшая полость, инкрустированная внутри мелкими кристаллами темно-фиолетового аметиста. Соединяясь с легкой голубизной тончайшей каменной корочки, едва прикрывавшей заключенную в халцедон друзу, она создавала эффект посиневшего от яда горла. Индер провел пальцем по рваной заостренной кромке, как будто пытаясь вылечить горло Держащего Трезубец. Он молча протянул фигурку отцу.

      – Да, тут уже ничего не сделаешь… – Киран задумчиво разглядывал испорченный в одну секунду труд нескольких дней. – Но через это проходят все. Здесь моя вина: дал работу, которая пока тебе не по силам, а сам немного отвлекся.

      – Что будем делать, отец?

      – Я попробую поговорить с заказчиком. Возможно, нам разрешат немного сдвинуть сроки. Возьмем другой камень и начнем