Звезда Серафима Саровского… Звезда любви…. Лора Козловская

Зато мы с тобой, Михаська, в отличие от подобных Антонов, самим Творцом призваны по паркету порхать. Не так ли? – развеселился Станислав.

      – Да! Это так, братишка! – не раздумывая, согласился с ним Михаил.

      Но тут в дверях комнаты появилась всё та же… горничная Кристина… Собираясь с духом, она робко топталась на месте и, наконец, поймав на себе взгляд своего хозяина, доложила ему о цели своего визита…

      – Я, пан Войцеховский, уложила в ваш экипаж шерстяной плед, – сказала она. – Укроетесь, когда будете возвращаться с бала домой. Под утро на улице очень холодно…

      Станислав не сразу сообразил, что от него нужно его горничной… Какое-то время он держал ее под прицелом своего недоброжелательного взгляда, потом, с ехидцей усмехнувшись, спросил: «Мадемуазель Кристина!.. Откуда в вас столько трепетного участия к моей судьбе? Я вас об этом просил?..».

      Кристина опустила глаза к полу…

      – Уж, не влюбились ли вы в меня, мадемуазель Кристина? Или, может…. – перевел он свой взгляд на Михаила, – вы беспокоитесь о моём друге? Может, ваше сердечко к нему воспылало любовью?..

      Лицо Кристины залилось румянцем… С опущенными в пол глазами она топталась на месте и молчала…

      – Stanek! Przestań! Nie złość się na nią!.. Ona tylko chciała pokazać swoją troskę o Тobie! I to wszystko! Uspokój się!.. Отпусти ты ее с Богом! – поморщился Михаил. Он почувствовал себя очень неловко перед горничной…

      – Idź do diabła!.. I żebym Сięwięej nie widział.. Иди иди!! – указал Станислав горничной рукой на дверь.

      Девушка сорвалась с места и скрылась из виду…

      Станислав же стал присматриваться к Михаилу, который прохаживался по комнате в своих новых туфлях, желая к ним привыкнуть…

      – Чего ты на меня пялишься? – спросил его Михаил.

      – Ты хоть соображаешь, брат, что с пол-оборота лишаешь женщин рассудка?.. Она же влюбилась в тебя…

      – Кто?

      – Горничная…

      – И что?

      – Ничего… Просто интересно, как это ловко у тебя получается – отнимать у женщин разум, ничего для этого не делая. Ну, брат, ты, прямо-таки, сладкий Демон девичьих грез…

      Михаил никак не отреагировал на слова друга… Ему это было не интересно, поскольку его мысли вновь были заняты разговором, который был прерван по причине неожиданного появлении горничной на пороге его комнаты.

      – А помнишь, Станек, как мы с тобой ходили к Герде Карловне на занятия по этикету? – воспламенился он прежними воспоминаниями. – Её твой дедушка для нас нанял.

      – Помню, Михаська. Она гувернанткой в соседнем имении была, – улыбнулся Станислав.

      – Как сейчас, помню её, эту старую, занудливую немку Герду Карловну. Такая маленькая была, тощенькая, на крыску похожая… Волосенки у нее жиденькие были и зализанные назад, а на затылке в маленькую «дулю» собранные. Фу… Не любил я её, – поморщился Михаил.

      – И черепок у неё, как дыня, был, – зловредно добавил Станислав. – Помимо всего прочего, она ведь ещё и старой девой была, в свои-то лет сорок… Наверное, по этой причине и злая вечно ходила…

      – Вот-вот! –