Звезда Серафима Саровского… Звезда любви…. Лора Козловская

бы вас, князь, с удовольствием вызвал. И у меня для этого есть все основания!.. Во-первых… с первой минуты моего появления в бальной зале вы стали преследовать меня, требуя моего внимания к своей персоне… Чинили мне упреки… Перекрывали мне корпусом своего тела дорогу… Хватали меня за руки… Во-вторых… самым хамским образом препятствуете моему желанию приглашать на танец ту даму, которая мне приглянулась, тем самым лишая меня осознания того, что я свободная личность и что у меня, как у свободной личности, есть право выбора, как такового… В третьих… я уже давно и тайно влюблен в эту даму и хотел сегодня же открыться ей в своих чувствах!!! А вы испортили священный для меня день!.. День, к которому я готовился давно, из-за которого не спал многие ночи напролет!..

      – Что-о-о?!! – прямо-таки сошел с лица обезумевший князь… – Нет… Вы только на него посмотрите!!! Он уже влюблён в нее, давно и тайно!.. Да я за этой дамой, извольте заметить, уже три вечера кряду ухаживаю! Она моя!!!

      – Князь! Позвольте мне доложить вам, что и я каждый вечер за многими дамами ухаживаю… Очень за многими!.. Однако свободу их в праве выбора кавалеров никогда не ограничиваю. Право выбора я всегда оставляю за ними, за дамами…

      Князь Карелин на мгновение умолк… Станислав уловил момент его замешательства и, увлекая за собой Михаила, направился от него прочь. Но не тут-то было… Такого поворота событий Станислав и предположить себе не мог… Совершенно неожиданно он почувствовал, как левый локоть его руки оказался зажатым, словно в мощные железные тиски. Преисполненный недоумения, он оглянулся назад и увидел всё того же князя Карелина, цепко ухватившегося своей мощной ручищей за его локоть. Лицо князя искажала гримаса необузданной злобы, и этот неоспоримый факт не обещал Станиславу ничего хорошего.

      – Вы обезумели!!! – в ярости прокричал Станислав. – Отпустите меня!!! – сделал он попытку высвободить свой локоть из руки князя. Но!.. Безуспешно!.. Князь мертвой хваткой держался за его локоть.