Пока я мертва. Анна Сулацкова

хоть машину вести сможешь?

      –Издеваешься?

      – Просто беспокоюсь, – Наташка выдерживает паузу, и я сразу чувствую неладное, – Отец здесь, – едва слышно добавляет она.

      Я неохотно сажусь, выпрямив спину. Вода почти остыла, и остатки пены плавают островками.

      – Когда он приехал? – обеспокоенно интересуюсь я.

      – Еще вчера.

      – Черт.

      – Я сказала, что ты у подруги готовишь проект, и вернешься поздно.

      – И он поверил?

      – Ты же знаешь папу… – эти слова окончательно портят мне настроение.

      Вздохнув, я вылезаю из ванной. Встречаться с отцом не входило в мои планы. Я дохожу до ванной и кручу бронзовый кран. Напряжение сковывает мои плечи и шею.

      – Не переживай, – сестра всё еще стоит под дверью.

      – Я и не переживаю.

      Она громко хмыкает.

      – Встретимся в универе? – Наташка меняет тему, – Ты ведь сегодня придешь?

      – Деваться некуда, – вздыхаю я.

      – Тогда я захвачу по дороге кофе, и пару пирожных.

      – Для них самое время, – блаженно отзываюсь я, – Мне просто жизненно необходим сахар.

      – Тогда договорились.

      Я пытаюсь одновременно почистить зубы и расчесать свои длинные ярко-рыжие кудри. Времени на хорошую укладку уже нет. Кое-как разодрав пряди, я собираю волосы на затылке и стягиваю их резинкой, открывая слегка заострившиеся кончики ушей, как у всех старейшин.

      Я оборачиваюсь в полотенце и быстро выхожу в коридор.

      Наташкин звонкий голос доносится снизу, она о чем-то спорит со своим близнецом. Мишка отвечает ей на повышенных тонах, и я улыбаюсь. Разница в возрасте у нас всего в год, но я всегда ощущаю ответственность за них.

      Я захожу в свою комнату и плотно закрываю за собой дверь. Только здесь я чувствую себя собой, сколько бы лет не проходило. Присаживаюсь за резной туалетный столик, и наношу крем от «Lancome». Я ухаживаю за своим лицом, не смотря на то, что мне это ненужно. Ведь моя кожа никогда не стареет.

      Мой взгляд падает на кольцо с черным опалом, и по моему телу проходит дрожь облегчения. Я уже думала, что потеряла его. Надеваю кольцо на безымянный палец, и тугой узел напряжение исчезает. Я никогда его не снимаю, даже не знаю, почему, оно выглядит слишком старомодным, и большим.

      Быстро подкрасив глаза, я выбираю шёлковое красное нижнее белье от «Карин Жильсон», и в тон ему шифоное платье с оборками. Обуваю туфли лодочки на высоком тонком каблуке и хватаю небольшую кожаную сумку.

      Спускаюсь вниз и уже собираюсь выходить, как слышу вкрадчивый голос отца:

      – Не могла бы ты зайти ко мне на минутку…

      Бежать некуда. Я уверенно направляюсь в кабинет, и украдкой выдыхаю свое дыхание в ладошку.

      Слава Индрику, оно пахнет мятной зубной пастой.

      – Ты что-то хотел? – спрашиваю я, как только вхожу в темное помещение, больше похожее, на берлогу. Деревянный стол стоит посередине с обилием бумаг на нем и книги, сотни книг, тысячи… – Давай только быстрее, я уже опаздываю, – присаживаюсь в кресло, закидывая ногу