Улицы разбитых фонарей. Киносценарии. Сергей Алексеевич Глазков

на минуту. А Баринов уже был и весь вышел.

      – Вот видишь, – миролюбиво продолжает Соловец, – Последнее тебе предупреждение.

      Чердынцев виновато разводит руками. Соловец качает головой и выходит из дежурной части.

      9

      За столом сидят Соловец, Дымов, Рыданов, Глушко, Савина, Калинин. Фирсов ходит по кабинету.

      – Всё. Больше тянуть нельзя. Дело о маньяке, я беру под собственный контроль. Неделя прошла, а результатов ноль целых и два нуля десятых. Я сейчас хочу услышать от вас всё, что сделано и что думаете делать дальше?

      Фирсов садится в кресло. Со своего места поднимается Соловец.

      – Вы зря нападаете на ребят, товарищ полковник. Они много чего выяснили за эту неделю.

      – Вот и доложите мне, что конкретно, чтобы и я знал, – просит полковник, – И не краснел перед генералом.

      Соловец открывает папку, заглядывает в неё.

      – Все три убийства произведены одним и тем же способом: сначала избиение, а потом выстрел из огнестрельного оружия.

      – Выяснили, из какого? – Спрашивает Фирсов.

      – Об этом вам доложит Сан Саныч, – Отвечает Соловец.

      Эксперт Калинин поднимается из-за стола.

      – Все погибшие убиты из одного пистолета. Орудия убийства не нашли. Судя по насечкам на пулях, извлеченных из убитых, это переделанный травматический «Макаров» ИЖ-79—9Т. Диаметр патрона у него 9 миллиметров. У боевого – 9, 25. В порядке допустимого, если чуть-чуть расточить, что было сделано. Это подтверждают характерные полоски на пулях. При этом, правда, теряется убойная сила и прицельность оружия. Глушитель тоже играет в этом отрицательную роль. Стрелявший мог знать это, поэтому стрелял с близкого расстояния. У нас этот «Макаров» по картотеке не проходит.

      – Ясно, Сан Саныч, – кивает Фирсов, – А как на счёт органов на продажу?

      Эксперт Калинин отрицательно качает головой:

      – Версия с трансплантацией органов отпадает, Геннадий Антонович, сразу. Я лично проводил вскрытие. Все органы на месте. И что удивительно: все здоровы, хоть и жили, черт знает, где и пили, черт знает что. У меня всё.

      Калинин садится. Снова из-за стола встаёт Соловец.

      – Версию ограбления мы в расчет не брали. Все убитые бомжи, а они, как все знают, живут не богато.

      – Ну, это смотря, какие бомжи, – вставляет с места Рыданов, – Иной целый день в метро подаяние просит, а вечером в загородный дом возвращается, такой высоты, что на всю округу видно.

      – Эти по ночам в подвалах ночевали, – сообщает Соловец, – Это уже выяснили.

      – Если трансплантация и ограбление отпадают, что же остаётся? – Интересуется полковник.

      – Мы разработали три версии, – говорит Соловец, – Первой занимается лейтенант Савина.

      Савина поднимается с места. Калинин тянет руку.

      – Сан Саныч, вы хотите что-то добавить? – Спрашивает Фирсов.

      – Нет, товарищ полковник, – говорит ото, – Если я не нужен, я хотел бы уйти: работы выше крыши.

      – Идите.

      Калинин поднимается и тихо выходит