Дочь Великой Степи. Витольд Недозор

Зиндры второй раз за сегодняшнее утро остановилось и замерло, а потом все же снова стукнуло. Жизнь продолжалась.

      Но это была чья-то чужая жизнь. Какой-то другой девушки, не дочери Анги и Кея. Или вовсе дикой степной твари – волчицы или лисы… Все равно кому-то из них вскоре достанется то, что пока еще принадлежит Зиндре, – ее плоть.

      Между тем солнце склонилось к закату. Девушка сумела отогнать морок отчаяния, заставила себя подняться и сходить к берегу реки за дровами – там, среди разбитых лодок и сараев, она отобрала несколько сухих обломков покрупнее. Хвала Великой Матери, огниво тоже нашлось. Но развести костерок Зиндра так и не собралась. Тяжело побрела под закатными лучами сквозь мертвую Конскую Гриву. Иногда нагибалась, иногда заходила в уцелевшие землянки, собирая то, что хозяевам уже не понадобится, а ей поможет прожить еще день или месяц.

      Первым делом она залезла под застреху своего дома и вытащила легкий березовый лук, с которым, как и многие сверстницы, по осени охотилась на дроф и зайцев. Хорошая жильная тетива пропала вместе с прочим добром, но нашлась конопляная – хоть что-то… Вместе с луком там хранился холщовый горит[19] и в нем пять стрел с костяными навершиями: притупленными, охотничьими, для мелкой дичи. Убить человека такой стрелой получится, если только попасть в шею или в глаз.

      Потом Зиндра свернула к руинам отцовской кузни и вытащила из-под столбика покосившейся коновязи промасленную тряпицу – в ней она хранила обломанный почти у рукояти серп. Его мастер Кей купил на торжище с прочим железным ломом, думая перековать на что-то дельное, как раз накануне своей нелепой гибели, – и о нем забыли после всего случившегося. А вот дочь нашла и сберегла, кое-как поправила его на очажном камне, затем вырезала острием серпа из старой уздечки несколько ремешков и старательно обмотала железо со стороны слома. Получился не очень ухватистый, но грозный в умелых руках нож-коготь.

      В камышовой крыше хатенки старой Аргимасы девушка обнаружила стрелу, не выдернутую в горячке находниками Сайтаферна, и присовокупила к имевшимся. Внутри жилища старухи прихватила еще пару сухих пустых тыкв – запас воды в дороге лишним не будет.

      В дороге…

      Куда она пойдет, Зиндра еще толком не решила, хотя уже догадывалась.

      Еще нашла туес с сухими кореньями: на них, как и на тыквы, храбрые багатары не польстились. А в доме Аспаруга Зиндра обнаружила подлинное сокровище – валявшийся на глинобитном полу пустой кожаный бурдюк из-под кумыса без горловинной затычки. Должно быть, мародеры вылакали напиток на месте, а потом отшвырнули бурдюк и тут же о нем забыли.

      Затычку она вырезала из подходящей деревяшки: вода в степи – первое дело.

      Уже уходя, вдруг увидела сорванный со стены шитый войлочный ковер с пасущимися ланями, запачканный свежей кровью. Старейшина так гордился им: мол, пусть старый и вытертый, все равно такие только у ксаев в их беловойлочных юртах есть! А теперь даже и могилы у Аспаруга нет, чтоб положить его вместе с прочими любимыми при жизни вещами…

      Так,

19

Горит – футляр для лука и стрел.