Ночные волки. Фридрих Незнанский

расследовании ряда дел.

      Ее совсем недавно утвердили в должности следователя Генпрокуратуры. Я надеялся, что этот отрадный для нее факт каким-то образом повлияет на длину ее юбок. (У меня в глазах мерцало от ее бесконечно длинных ног. Ноги у Лили красивые, и это постоянно отвлекало меня, так сказать, мешало работе.) Однажды мне даже показалось, что она вообще без юбки пришла. Но оказалось, что это были такие шорты.

      Раньше, когда Лиля Федотова работала в Мосгорпрокуратуре и была временно включена в мою бригаду, это был совсем другой человек. Я даже предполагал, что она в меня влюблена: так восхищенно и преданно поглядывала она на меня. Но вот она стала работать в штате Генпрокуратуры, под моим началом — и куда что подевалось. Теперь это была уверенная в себе, независимая девушка с собственным взглядом и суждениями о многих вещах. Теперь я стал думать, как бы подкатиться к ней.

      И вот предлагаю ей потолковать о деле, находящемся в ее самостоятельном производстве, решил помочь как опытный «важняк» неопытному молодому специалисту.

      И что же? Просто ошеломляющий отказ получил я от девчонки, которая совсем недавно заглядывала мне в рот, едва я только его открывал.

      С тех пор в свободное от следственных действий время я мечтал о том, как бы организовать нашу встречу в какой-либо пустующей квартире.

      — Здрасте! — поприветствовал я ее и прошел к своему столу.

      Бумаг на нем было немерено.

      Лиля подняла голову и как бы только что меня увидела.

      — Здравствуйте, Александр Борисович, — неожиданно приветливо поздоровалась она. — Что-то вид у вас неважный. С женой поругались?

      — А что, заметно? — удивился я.

      Она смотрела на меня с жалостью.

      — Увы, Александр Борисович. У вас скорбное выражение лица.

      Я посчитал за лучшее промолчать. Какое-то время мы сидели в полной тишине, и только изредка я ловил на себе ее косые взгляды, полные нескрываемого любопытства.

      — Что у нас нового по ограблению Бета-банка? — спросил я.

      Вместо ответа на мой вопрос Лиля посмотрела на свои наручные часики.

      — У вас еще есть двадцать минут, — сказала она мне.

      Я уставился на нее в недоумении:

      — Чего?

      — Через двадцать минут вас ждет к себе Константин Дмитриевич, — пояснила Лиля. — У него какое-то срочное совещание. Просил вас предупредить.

      — Я давно уже в кабинете, — хмуро заметил я. — Неужели трудно было сразу сказать о совещании?

      Но на Федотову моя хмурость не произвела впечатления. Она глянула на меня через плечо и ответила:

      — А что случилось? До совещания еще семнадцать минут. Вы не опоздаете. И вообще — не хмурьтесь, никто не виноват, что вы с женой поругались.

      — Это не ваше дело, — не нашелся я что ответить.

      — Так точно, не мое, — согласилась Лиля. — Можете пренебрегать своей женой сколько вам угодно. А у меня дела. Мне нужно составить постановление о предъявлении обвинения.

      Я остыл. И даже почувствовал