Кукушкины слезки. Влад Костромин

умеет думать? – отмахнулся.

      – Как бы чего не вышло…

      – Не волнуйся все, что могло выйти, уже вышло. А корову мы оформим в совхоз на мясо – и деньги на телевизор отобьются.

      Назавтра приехал участковый, посмотрел на обгоревшие трупы, хмыкнул, распил с отцом бутылку водки.

      – Пожар от естественных причин, – объявил напоследок, пошатываясь. – Можете хоронить.

      Тела мирно закопали на погосте. Вскладчину устроили в столовой поминки. Родители вернулись ближе к вечеру.

      – Пошли… огурчиков свежих сорвем, – ехидно ухмыльнулся отец.

      Ухмылка была щербатой из-за зуба, который выбила повариха в Покровке – деревне, где мы раньше жили, подловившая его на кражах из столовой (скатерть, под которой любит прятаться Коля, и запасы черного перца у нас были оттуда). Впрочем, в Карловке отец всем рассказывал, что лишился зуба, когда помогал КГБ задерживать банду особо опасных контрабандистов.

      На огороде мать поймала рыжего соседского кота, упоенно пожирающего огурцы.

      – Получается, не она огурцы портила! – крепко ухватив за холку, трепала кота мать. – А эта сволочь рыжая! Сашки Куприянова кот. У-у-у, душегуб, весь в хозяина!

      – Огурцы не она, но корова-то сдохла. Не кот же ее отравил?

      – Верно, Голубка сдохла… Значит, она!

      – Не забивай себе голову. Умерла, как говорится, так умерла.

      – С котом что делать?

      – Начал с огурцов, а потом до курей доберется. Придуши, чтобы не орал, и пошли ужинать.

      – А труп куда?

      – Брось хозяину в огород, в назидание.

      – Может лапы ему отрезать? Будут на смену кроличьим…

      – Отрежь, чего добру пропадать? Сашке – ханурику будет знак, что его ждет, если у нас что-то случится.

      – Тьфу, тьфу, тьфу… – поплевала через левое плечо.

      А на следующий день у нас сдохла курица…

      ***

      – Аж дрожь пробрала, – сказал Володька. – Но ты сказал про участкового. Это же не я был?

      – Нет, это старый участковый, – медленно ответил Виталий. – Тебя потом поставили к нам, после него.

      – У меня мурашки по спине до сих пор бегают, – признался Игорь. – Тебе только ночью в пионерлагере у костра выступать. Все девчонки твои будут.

      – Не трепись, – осадил брата Володя, – нет больше пионеров.

      – Знаете, – следователь задумчиво потер щеку, – я о чем-то подобном догадывался: в одиночке было время подумать. Андрея точно не твои родственники?

      – Насчет Андрея не знаю, – Виталий обернулся и пристально посмотрел на следователя. – Я уже ни в чем не уверен: может я и правда свихнулся?

      – Пока что все укладывается в логику, во всяком случае, для Карловки логично.

      – А пропавший ТТ? А мертвый Феогнид Карлович, сказавший, где найти пистолет? А птицы? Это все тоже укладывается?

      – Если допустить, – осторожно сказал Андрей Иванович, – что у тебя имеется определенное небольшое расстройство психики… Это бы