Авиньон и далее везде. Роман-путешествие о любви и спасении мира. Основан на реальных событиях. Публикуется в память об авторе. Мара Минг

вдруг показалось, что произошел какой-то технический сбой, и два кадра из разных версий реальности наложились друг на друга. Татуированный скульптурный хулиган в велосипедных перчатках мог бы говорить о несправедливости, о братстве угнетенных, о политике – обо всем о том, словом, о чем любил рассуждать Джон; именно этого от него можно было ожидать. Но он почему-то говорил о позитивной энергии.

      Ну ладно, допустим, все это стоило одно другого: и разговоры эти, и встреча, и то, что, сидя на корточках перед чудным охламоном в бирюзовой майке, я внезапно сбросила, как шубу, лет пятнадцать, и этой новой нежной коже даже горячий авиньонский воздух был прохладен.

      Я ответила только:

      – Я знаю. У меня было то же самое. В общем, такое бывает во время… эээ… медитации, верно? Энергетические волны и все такое. – (Попытка засчитана, неважно, что такая жалкая. Какая попытка? Найти всему этому объяснение, конечно)

      – Ты чем-то занимаешься, может? – он заинтересовался.

      Надо было сказать: астрономией. Изучаю звездное небо и нравственный закон внутри нас. Я ответила:

      – Ничем таким. Иногда йогой. Иногда медитирую.

      – –

      Что я должна была рассказать тебе, я все думаю. Что есть вещи, которые рассыпаются от одного прикосновения, как кораллы, стоит их назвать – но зато их можно увидеть где-то на границе между сном и не-сном? Я так много проехала, пока искала свою душу, я видела так много всего – но везде понимала одно: занимайся чем угодно, хоть йогой, хоть баскетболом, делай, что хочешь, только слушай себя получше и не давай никому сбить себя с толку. Но это мы с тобой оба знаем и так.

      Степь, Индия и авантюры – вот, чем я долго занималась. А йога и прочее в таком духе – что ж, и этого было предостаточно; но считаю это, скорее, последствием. Одно время я занималась всем подряд, но всё и всегда возвращало меня к одному: главное – вера и то, что мы, путешественники, зовем панорамным зрением. Почти нулевой фокус. Рассеянный взгляд сквозь полуприкрытые веки. Секунды достаточно, чтобы объект внимания, чем бы он ни был – явлением, предметом, идеей – раскрылся под этим взглядом, точно бутон. Просто не отвлекаться. Просто стать точкой. Это совсем не сложно. И нет, это вовсе не избавляет ни от боли, ни от страха – но иногда дает чувство свободного полета в пустом космическом пространстве: можно всё и знаешь, что будет. Вера – источник энергии. Как говорил один мой знакомый, бывший гангстер, а ныне ученик брамина (кого только не встретишь в Индии), дхамма – такая штука. Даже людей можно убивать, но убивай их честно: с верой, от сердца, с радостью. Да, с этим можно спорить – впрочем, можно и не. Лично я не хотела убивать людей. Мне вообще долго не было до них дела.

      Одним словом: чем я занимаюсь? Загадываю желания на звезды. Если надо, танцую. И довольно: все всегда происходит так, как мне нужно. У каждого свои инструменты. Кому-то нравится представлять цветную радугу вдоль позвоночника и силой мысли направлять по ней поток энергии; нравится – и бога ради. А кому-то удобней простая лопата: