43Л083К. Матиуш Хекматьяр

и шушукается… – я уже привык к подобным эмоциональным вспышкам со стороны Зэта, он всегда так делал, когда я не мог справиться с какой-нибудь задачей или вел себя, с его точки зрения, слишком по-детски. – И что теперь будет с этим 86Р203А? – я максимально отстраненно произношу пи-мер сказочника, одновременно пересылая запись его ролика собеседнику, – Я слышал, что таким, как он, оказывается психологическая помощь, да и откуда он получил запрещенную информацию непонятно…

      – Вот с этим я и разберусь, – говорит отчего-то повеселевший Зэт. – Впрочем, я уверен, ничего страшного не случилось, наверняка излишне впечатлительный парень, просто по ошибке, получил доступ к специальным пограничным материалам, которые мы иногда выдаем узким специалистам, ну и переволновался от увиденного. Разумеется, я исследую все это получше, но тебе-то уж точно здесь переживать больше не о чем.

      – Есть еще кое-что, – я все же решаюсь поделиться своей проблемой, – мне кажется, я становлюсь зависимым от запрещенных материалов. Иногда я просто не могу справиться с желанием пойти в архив и почитать книги или послушать музыку из старого мира.

      – Тоже мне проблема, – мой опекун пристально смотрит на меня. – Наша работа является одной из самых сложных, требующих максимальной точности и чутья у специалиста. А как ты отличишь разрешенное от запрещенного, допустимое от недопустимого, если не изучишь в равной степени и то и другое? Да, наша работа опасна, мы все время ходим по краю, мы единственная стена между горожанами и всей той информацией, прорвись которая, и нам не миновать катастрофы. Волна вредных идей повлечет за собой опасные настроения, а это, в свою очередь, – депрессии, суициды, недовольство простой сытой жизнью, волнения. В нашем Городе чуть больше миллиона жителей, и все они и дальше должны оставаться спокойными и счастливыми. Так что, пока ты понимаешь, какой цели служишь – все в порядке. И даже напротив, мои данные говорят, что ты один из самых успешных молодых сотрудников ОМГ, а изучение архивных материалов лишь подчеркивает ответственность твоего подхода к работе, – он привстает из кресла и похлопывает меня по плечу. – Ехал бы ты домой, мальчик, а то уже спишь сидя.

      – Самое последнее, – я чувствую, что, и правда, засыпаю, – у вас нет какого-нибудь нового голосового пакета для персонального идентификатора? А то старый надоо-о-е-ел, – чудовищный зевок чуть не сворачивает мне челюсть.

      – Да уж, удивил, – Зэт насмешливо хмыкает. – Я отправил тебе три новых голосовых пакета еще в начале разговора, – он вытаскивает меня из кресла и подталкивает в сторону двери. – Все отправляйся домой, Лок, а мне сегодня еще работать и работать…

      В полудреме я спускаюсь на первый этаж, выхожу на улицу и сажусь в машину.

      – 19, 84, – называю я адрес своего дома. «Раньше у улиц были названия, а теперь только номера. Раньше у людей были имена, а теперь только пи-меры». Я понимаю, что мои мысли текут