Государство в пути. Институциональное строительство Палестины или политическая афера. В. А. Корочкина

образований. Даже самой примитивной иерархической структуры было достаточно для того, чтобы в условиях политического вакуума быстро создать государственное образование, как это выявилось на примере исламских братств-орденов (тарикатов)[57].

      Л. С. Васильев считает, что транзитная торговля, кочевники и дороги стали той же животворной кровеносной системой в масштабах всей ойкумены, что и рыночно-частнособственнические связи, даже в их оскопленной восточной модификации, для каждого из социальных организмов, для любого отдельного государства[58].

      С распространением ислама в VII в. племенная или кровная сплоченность были подчинены процессу исламизации. Большинство арабских племен реорганизовались в рамках исламской «уммы», которая управлялась уже новыми религиозными правилами и принципами, извлекавшимися из шариата, Корана, Сунны[59]и «иджмы»(единодуш-ного решения авторитетных богословов по обсуждаемым вопросам)[60]. Шариат обосновывал стремление к объединению арабских племен в рамках исламской уммы.

      Без исключения арабские племена были связаны между собой «кровным родством», или, как это еще называл Ибн Халдун, «асабией»[61]. Здесь важно отметить, что племенная общественная формация не подразумевает традиционного марксистского соотношения между способом производства и политико-идеологической надстройкой[62]. Действительно, отсутствие «способа производства» в этой племенной формации не отрицает его культурного проявления или политической структуры, ассоциированной с ним, которые могут к тому же принимать различные формы.

      После смерти пророка Мухаммеда потенциал асабии сыграл важную роль в создании империй таких династий, как Омейады в VII–VIII вв. и Аббасиды в VIII–XIII вв., а также в образовании Оттоманской империи, взявшей под контроль большую часть арабского мира в XVI–XVII вв. и управлявшей им на протяжении четырех столетий[63].

      Именно ислам в конце средневековья сумел вновь создать сильную империю (Османскую), которая вернула под свой контроль почти все земли халифата и в глазах просвещенных европейцев XVIII–XIX вв. стала своего рода эталоном классической восточной деспотии.

      Таким образом, несмотря на то что халифат оказался не слишком жизнеспособным, исламская государственность устояла и восторжествовала, а на территории халифата и после его крушения, за редкими исключениями вроде Испании, сохранилась именно исламская государственность, дожившая в этом своем качестве до наших дней и не собирающаяся сдавать позиции и сейчас. Со времен халифата в исламском мире не было вакуума власти, так как арабские государства были институционализированы в рамках жестких властных структур.

      Как и в западной политической мысли, в исламе не существует единого понятия государства, так как оно толкуется по-разному в соответствии с различными идеологическими установками конкретных мыслителей и политических сил.

      Так,

57

Суфийские ордена имеют свой путь (тарику) постижения Истины. Они сыграли большую роль в деле пропаганды ислама и в его распространении среди различных народов, к примеру, африканского континента, а также длительное время противостояли Реконкисте в Испании. Заметный след оставили тарикаты в истории ислама и исламского просвещения народов в Малой Азии, Египте, Центральной Азии, Африке и других регионах исламского мира (см.: Исламский энциклопедический словарь А. Али-заде. Ансар, 2007).

58

Более того, Л. С. Васильев делает вывод о том, что созданный арабами (пророком Мухаммедом) на рубеже VI–VII вв. ислам также в конечном счете является следствием и итогом транзитной торговли и всего с нею связанного, включая распространение вдоль торговых путей различного рода идей и иных культурных ценностей и достижений. Племенные протогосударства на Аравийском полуострове следует считать результатом процесса трибализации под воздействием контактов с соседними государствами. Трансарабская торговля создала благоприятные условия как для приобщения к ней бедуинов, которые со своими верблюдами служили посредниками при перемещении товаров, так и для обогащения шейхов бедуинских племен, уже вставших на путь формирования у них протогосударственных образований. Трансарабская торговля одновременно с этим способствовала возникновению и расцвету ряда арабских городов, таких как Мекка, которые стали в середине I тысячелетия крупными торговыми центрами и быстрыми темпами шли по пути формирования протогосударственных структур (см.: Васильев Л. С. История Востока).

59

Сунны – священные предания мусульман о поступках, высказываниях и предписаниях для уммы. Это второй после Корана источник исламского права.

60

Hourani A. Arabic thought in the liberal age 1798–1939. Cambridge: Cambridge University Press, 1983. P. 1–7.

61

«Асабия» (воинственная сплоченность) – ключевое понятие в концепции Ибн Халдуна. Высочайший уровень асабии Ибн Халдун находит у бедуинов, живущих суровой, полной опасностей жизнью. У группы, приходящей к власти, асабия сходит на нет через 4–5 поколений. Вследствие этого царство рушится, и к власти приходит новая династия с высоким уровнем асабии. (см.: Розов Н. С. Закон Ибн Халдуна. К чему может привести рост коррупции и силового принуждения в России // Политический класс. 2006. № 16. URL: http:// www.nsu.ru/filf/rozov/publ/ibn-khaldun.htm (дата обращения: 12.12.2015)). К слову сказать, этот термин вполне сопоставим с такими понятиями классической и современной социологии, как «нравственная сила» Эмиля Дюркгейма, «харизма» Макса Вебера, «пассионарность» Льва Гумилева и «высокая эмоциональная энергия» Рэндалла Коллинза.

62

Ayubi N. N. Over-Stating the Arab State: Politics and Society in the Middle East. London; New York: I. B. Tauris, 1995. P. 24–30.

63

Васильев Л. С. История Востока.