Инквизитор. Даниил Заврин

у меня горе. Олега забрали, – уже не сдерживая слез, сказала она, упав ему на грудь.

            Михаил инстинктивно положил руку её на волосы. Они были всё такими же крепкими, жесткими, моментально оказывая сопротивление его твердой руке. А ещё этот запах… Нет, не духов, она всегда душилась очень мало. Тела. Её обычного человеческого тела.

      – Пойдем, я угощу тебя кофе. Ты же любишь со сливками, так?

      – Да. Извини, – сказал она, отстраняясь, – я просто не знаю, к кому ещё обратиться, ты единственный, кто может нам помочь.

      – Я слышал, только не думал, что его уже взяли под арест, – Михаил указал в сторону кухни. – Садись за стол, сейчас полегчает.

      Он достал бутылку коньяка и капнул ей в кружку. Заметив это, Татьяна, наконец, улыбнулась.

      – Решил меня споить? А я думала, вам не разрешено иметь дома алкоголь.

      – Считай это как борьбу с соблазном. Он есть, но я его не употребляю. Зато могу угостить гостей.

      – И часто они к тебе приходят?

      – Дай подумать. Наверное, никогда. Ты первая за последние десять лет.

      Она так странно посмотрела. Это даже нельзя точно описать. Этот взгляд смог сохранить и печаль, и ностальгию, даже определенные трепет и волнение, вобрав в себя столь много за какие-то доли секунды. Этому, наверное, невозможно научиться, это либо есть, либо нет, но Татьяна умела это всегда. Правильнее сказать – сколько он её знал.

      – У тебя нет женщины?

      – Я принадлежу к черному духовенству, ты же знаешь.

      – Да, я все время путала тебя и Женю. Он к белому, да?

      – Я бы не хотел обсуждать его. У нас слишком сложные отношения.

      – Хорошо, – она поставила кружку на стол. – Так ты поможешь мне?

      – Это сложный вопрос. Олег – журналист и всё, что он писал, шло в определенный разрез с нашими идеями. Ты, наверное, знаешь, кто был его покровителем, ведь так?

      – Олег мало говорил о работе. Но я что-то слышала о каких-то связях с епископом Владимиром.

      – Который, замечу, сейчас низложен, равно, как и все его сподвижники.

      – И что это значит?

      – Что, как и в любом разделе власти, пощады тем, кто поддерживал епископа, не будет. Я достаточно хорошо знаю его оппонента, он пойдет до конца, чтобы растоптать всех, кто был против него.

      – Но Олег – просто журналист!

      – Нет. Он писал те вещи, которые ему позволяли. А значит, он уже не просто журналист. Он наемный журналист.

      – Зачем ты мне это говоришь?

      – Затем. Возможно, единственное, что я смогу для него сделать, это заменить ужасную смерть на более быструю. И то вероятность этого крайне мала. Ведь он работал не на моей земле.

      – Но ты же возглавляешь инквизицию, кто сильнее вас?

      Михаил задумчиво посмотрел на Татьяну. Сейчас она была особенно прекрасна. И это несмотря на годы. Этот азарт, этот дерзкий взгляд, этот огонь в глазах, вспыхивающий при первом же ветре. Совсем недавно она сидела, зябко поеживаясь на скамейке, и вот уже она словно валькирия бросается на него, на всё того же главу инквизиции

      – Начнем