Первый год. Чужая эра. Даниил Кислевский

проем из очередного цеха на улицу.

      Орех остановился сразу, с занесенной ногой. Хорек подскочил к нему и просто невежливо дернул назад. Орех потерял равновесие и упал на кучу вонючего, слежавшегося в камень, тряпья, непонятно почему находящегося здесь.

      – Куда прешь, сука! – тихо, но очень зло, неожиданно зло прошипел на ухо Ореху рейдер и медленно подошел к проему.

      Сонливость мигом пропала. Орех встал и отряхнулся. Хорек аккуратно высунул голову наружу и начал оглядывать стены. Затем хмыкнул, протянул руку куда-то за угол, чем-то щелкнул.

      – Нормально. Не работает.

      Затем он подошел к Ореху и быстро, тихо заговорил:

      – Слушай, брат. Это ты у себя по пароходу бегай как сайгак. А тут ходи только за мной, усек? Слушай, что я говорю, и делай, как я говорю. Солдат ты или где? – прошипел он, и внезапно довольно дружелюбным тоном закончил: – Ни тебе, ни мне проблемы не нужны, да же?

      Орех посмотрел на дверной проем. Его охватило чувство, что все это было слишком шаблонно. Подобные сцены в фильмах он видел кучу раз и сам представлял нечто похожее. Всегда было интересно – почему же никто не скажет заранее «Туда не ходи», почему они делают это именно в последний момент? Он еще раз отряхнулся и посмотрел на Хорька. Может, он специально это сделал? Да, прямо как в кино. Только выглядело не так эффектно.

      – Это что, ловушка там была? – спросил Орех, оглядывая проход в попытке понять, что здесь вообще могло указать на опасность.

      – Угу. Сигнальник. Так что не нужно тут самодеятельности.

      – А почему сразу не сказали? – повернулся Орех.

      – Так я ж не привык, что ты дурак, – смешливо сказал Хорек и вышел на улицу. – Теперь буду знать.

      Про всякие ловушки Орех знал из рассказов тех, кто приходил из городов, в основном от красноярских. Рейдеры, копатели, жители укреплений и поисковые группы постоянно ставили всякие ловушки, кто во что был горазд. Ставили их против тех, кто раньше жил на этих улицах, а теперь таился среди развалин, ставили против мародеров или просто так, из бессильной злобы. Перекрывали пути отступления или заменяли ими дозорных. В общем, ставили их затем, зачем обычно ставят ловушки. Чаще всего рейдерские капканы оборачивались вредом для самих рейдеров, нередко для тех же, кто их и поставил.

      Впрочем, были рассказы и про другие ловушки, поставленные вовсе не рейдерами или обитателями укреплений. Рассказы жуткие, помноженные на страх и отчаяние. О криках, которые несколько часов разносятся по району, пока на них наконец-то не сбегутся десятки озверевших. О совершенно чудовищных макабрических механизмах, рассекающих человека напополам, и о ямах, кишащих голодными крысами.

      Свои ловушки рейдеры, по их собственным словам, старались помечать. Восклицательными знаками, крестиками из изоленты, надписями. Но так как никакой системы не было, привыкший было к восклицательному знаку рейдер с легкостью гиб от какого-нибудь