ПростиТурция, или Восток – дело темное. Ирина Пушкарева

что должна была подумать бедная девочка, психика которой и так сегодня подверглась почти космическим перегрузкам? Сначала дворецкий, потом вот министр Российской Федерации нагрянул. Как же его фамилия? Хорошевский что ли? Эк ее плющит-то…

      Человек, только что сказавший Ёлке «Привет», пришел сюда из телевизора. Потому что он там живет – по крайней мере, для большинства населения нашей страны. Он живет там вместе с остальными мифическими персонажами – с президентом, с Дедом Морозом, с Верховной Радой Украины.

      Прошу любить и жаловать – аж целый министр Александр Ефремович Хорошевский, его еще у нас в стране «серым кардиналом» называют. Или, как говорят в криминальных передачах, «человек, на него похожий».

      – Здравствуйте, дяденька.

      – Здравствуй, здравствуй… – «Человек, похожий на…» улыбнулся и настойчиво попросил: – Ты не могла бы из-за моего стола выбраться? Во-первых, там бумаги государственной важности, а во-вторых, ты против солнца сидишь и я тебя практически не вижу. А посмотреть на тебя очень хочется. Давай на диваны переберемся?

      На диваны так на диваны. Как скажете. Надо будет – на матрацы заляжем. Ёлка оттолкнулась от стола, кресло плавно откатилось. Посидим. Поокаем…

      – Как же ты на маму похожа! – Мужчина с подозрительной внешностью присел напротив Ёлки и совершенно неприлично уставился на нее.

      Даже если это галлюцинация министра, то спорить с ней можно, как с любой другой галлюцинацией:

      – Я на свою маму похожа.

      – Да, очень похожа. Честно говоря, я словно на тридцать лет назад вернулся. Я уже и забыл, какая она была красивая. Так получилось, что у меня даже фотографий ее никаких не осталось. Готов поспорить, у нее моих тоже не было.

      Элка пожала плечами. Насколько она помнила, фотографий министров и мировых политиков у них с мамой в семейном альбоме не валялось. Ни с официальных мероприятий, ни в теплой домашней обстановке – никаких. Как-то особой необходимости не было.

      Повисла неприятная пауза. Судя по задумчивому лицу хозяина библиотеки, он ударился в воспоминания. А Ёлка просто подзависла – честно говоря, она понятия не имела, как себя обычно люди ведут, когда министры задумываются. Так что она просто затихла, как мышка, и принялась украдкой рассматривать старинные корешки покоившихся на полках фолиантов.

      Министр думал, Ёлка молчала. И так минуты три.

      – Извини. Нам с тобой о стольком поговорить надо, а я сижу, молчу. А с чего начать – даже не представляю. Может, ты чаю хочешь?

      – Не, чаю я не хочу. Вы знаете, я кушать хочу. Так что чаем я уже не спасусь. Если только с плюшками. И борщом. У вас тут, в галлюцинациях, чай с борщом подают?

      Министр уставился на Ёлку, вытаращив глаза и вытянув шею. Правый глаз два раза дернулся – похоже, нервный тик.

      – Где у нас чай с борщом подают? Я плохо расслышал, – переспросил он через какое-то время.

      – Ну как вам объяснить… Я тут сижу в средневековой библиотеке