Судья. Игорь Юрьевич Денисов

Прислушался к грохоту вечеринки за дверью.

      – Пошли. Нас не так поймут.

      Он подал Инне руку. Она легко поднялась – боль в ребрах почти утихла. Илья ее обнял.

      – Ну? Чего разнюнилась?

      – Я ужасная дура, прости, – Инна вытерла слезы. – Сейчас перестану.

      В залу она вышла с сухими глазами.

      – О! – воскликнул Болт – бритый парень с серьгой в ухе. – Ильюха вернулся. Да не один, а с парой классных сисек!

      – Смотри, не ослепни, – сказала Инна, наливая себе немного – «детскую порцию». Вдруг сцена из ужасного прошлого возникла перед глазами. «Ты решишь его судьбу». Она поскорее выпила.

      – Ой, че я, сисек не видел, что ли?

      – Ты другого не видел никогда! – огрызнулась Инна. Болт открыл рот, но тут Илья прорычал:

      – Завязывайте! У меня в ушах звенит от ваших сисек! Еще раз услышу «сиськи», вышвырну тебя в окно. Понял, Болт?

      – Сиськи, – сказала Инна. Отхлебнула из стакана. – Приятного полета, Болт.

      Хмуро молчавшая в углу Вероника ожила.

      – Да, хватит обсуждать… сиськи, – Инна усмехнулась: примерная девочка еле выдавила это слово. – Особенно, если они кое у кого квадратные!

      Все заржали. Инна поперхнулась, чуть не расплескав вино из стакана.

      – Что? На х… ты это щас вякнула?

      – Это шутка, Инночка, шутка.

      – Да, – встрял Мигунов, моргая глазами лемура. – Шутка-прибаутка. С яблоками.

      Инна запрокинула голову. Расхохоталась.

      – ХА-ХА-ХА! Шутка, да? ХА-ХА!

      – Закрой рот, – посоветовала Вероника. – Трусы видно.

      Инна обворожительно улыбнулась. Послала ей воздушный поцелуй.

      – Опять шутка?

      – Опять шутка.

      – Опять шутка – ик! – затрясся Болт. – Шутка, шутка, шутка!

      – Ну хватит! – рявкнул Илья. Саданул кулаком по столу – только тарелки подскочили. – Достали уже! Ильф и Петров.

      – Ильф и Петрова, – поправила Инна. Подняла стакан. – Объявляю вас мужем и женой. Аминь.

      – Э, – сказал Болт. – Не смешно.

      – А Инна не умеет шутить. Она… юмора не понимает, не.

      – Тухло пиздишь, – Инна отпила вина. С наслаждением добавила: – Целка.

      Вероника побледнела.

      – Что? Шлюха! Че смотришь? Твоя дыра – проходной двор! Да! Проходной двор! Все знают!

      – А твоя… А твоя – досками заколочена!

      – Да, я не как ты – и с мальчиками, и с мужиками – ножки врозь каждые пять минут, как Невский мост!

      – Ага, – Инна отпила. – Если ты не успела освоить другие способы!

      Илья закашлялся. Исподлобья взглянул на Инну.

      – Инна… Я ем.

      – Ну и что? Кушай на здоровье. А я – пью.

      И она отпила еще немного.

      Все бы ничего, но с того мгновения, как она увидела обезображенное лицо дяди, что-то в ней неуловимо изменилось.

      «Убить его или оставить в живых?»

      – Ну как? – спросила Вероника. – Хороша зараза?

      Вздрогнув, Инна поскорее растянула губы в наглой усмешке.

      – Отпад!

      – Смотри не захлебнись!

      Инна