Бытие техники и сингулярность. Станислав Сергеевич Бескаравайный

      1.3.2. Как нами правят марионетки. Субъект и объект прогнозирования

      Самый простой и неверный путь прогноза (имеющий наибольшую традицию) это попытка сделать субъекта фактически ответом на все вопросы. На эту роль могут назначать бога, вождя, учителя – вариантов много. Окружающий мир не познан, методы прогнозирования не отшлифованы. Получается тройка случайностьл возможность+субъект.

      Голая субъектность – это не ограничиваемая ничем воля. Но такая воля хорошо работает лишь там, где совершенно не встречает сопротивления. Например, в собственной личности субъекта: «Хочешь быть счастливым – будь им». Кузьма Прутков в укреплении духа даст фору любому йогу. Но слияние объекта и субъекта в одном сознании – это всего лишь частный случай.

      И если бы все ограничивалось психологией…

      Ни одна биржа и ни один парламент не живут без самосбывающихся и саморушащихся прогнозов. Субъект и объект прогнозирования объединяются в процессе прогноза: политик платит журналисту, а бизнесмен – рейтинговому агентству именно за выгодную подачу материала. В результате ему достаются свободные голоса избирателей или капиталы.

      Жульнические приемы лишь отражают общий феномен. Придание действию субъектности вызывает эффект информационного автокатализа. Почему? Любая система в процессе своего качественного роста организуется. Развивается коммуникация, способы накопления информации, методы анализа. Рост организованности системы снижает энергетически затраты, материальные, социальные и т. п. Если допустить, что от случайности и возможности процесс хоть немного сдвинулся к необходимости и действительности, то и субъектность должна расти аналогичным образом. Она позволяет виртуально, в чьем-то сознании, решить те проблемы, которые до того решались стихийно, через войну или конкуренцию.

      Потому в истории отмечен неисчислимый вал выскочек-самозванцев, религиозных лидеров, вождей, популистов, которые получают власть за счет скачка в системности. Там где был неустойчивый конгломерат территорий, стихийный рынок, разнообразие стандартов, вдруг появляется некая определенность.

      Но в тот момент, когда навязываемая система управления превышает скачок в организованности, когда субъект сталкивается с проблемами, которые не может адекватно воспринимать и решать, – лидеры будто исчезают.

      Биография Наполеона здесь лучший пример. Человек, который закончил Великую французскую революцию и подчинил себя большую часть «старой Европы», столкнулся с невозможностью сконструировать устойчивую экономику для созданной им «сверхдержавы». А как управленец он не сумел единолично разобраться в тонкостях создания паровых машин. Как итог – тупик развития, в который уперлась французская империя. Экономический кризис 1811 года подтолкнул Бонапарта к новой войне [211]. А в 1813-м Наполеон уже просто объект, и весь его полководческий талант не может противостоять объединенному натиску Европы.

      Как это явление проецируется на технику?

      Крушение