Снежная роза. Кристина Сергиенко

в самом начале мачеха и сестра были на удивление милы, добры и приветливы, а с Кэтрин мы даже успели стать настоящими подругами. Во всяком случае, так думала я.

      В письме говорилось, что бездетная тётушка желает воспользоваться правом, дарованным нам Елизаветой Просветительнице. А именно: правом на айсмус, то есть дебютировать на балах и приёмах наравне с отпрысками знатных семей. И даже выйти замуж за какого-нибудь барона, графа или герцога, если повезёт. Приданное же обеспечивала тётушка.

      Благодаря этому праву высокородные нэссы могли обеспечивать приданным дочерей своих родственников, по тем или иным причинам лишённых титула. Так в семье отца было двое сыновей, а титул – один. И тот достался старшему брату, чьей женой и была баронесса.

      Ходили слухи, что право это было введено Елизаветой ради бедной фрейлины, влюбившейся в одного графа. Чувство было взаимно, и он готов был жениться на ней, не смотря на возможность лишиться титула и наследства. Но он ещё учился, и им просто было не на что жить. Всё, что им было нужно – немного денег, чтобы купить дом или снять его и прожить первое время. Но была и другая версия. По ней право это было введено из-за того, что в нашем маленьком королевстве вся знать за короткое время успела пережениться. И чтобы избежать кровосмешения и вырождение, ведущего к исчезновению магического дара, королева и ввела его.

      Я больше верила во вторую версию, хоть и не исключала того, что фрейлина действительно была. И, возможно, слух этот был пущен не случайно. Ведь гораздо большей любви и почитания можно было добиться первым вариантом, благодаря которому простые люди могли поверить, что королеве действительно есть до них дело. Впрочем, немногие нэссы делали предложения таким девушкам. Подобные браки были скорее исключением, чем правилом. Но каждая верила, что уж ей-то повезёт.

      Право это давалось, насколько я знала, самой семье, а не конкретному ребёнку, поэтому мачеха смогла «перевести» его на свою дочь.

      Словно услышав мои мысли, родительская метка, поставленная по желанию мачехи ещё при жизни отца, зачесалась. Это значило лишь одно: меня зовут домой. И если не приду ближайшее время – зуд станет невыносимым. В самом начале я пробовала ослушаться и в итоге расчесала кожу до крови.

      Раньше эти метки использовали для контроля рабов, потом перешли на слуг, а теперь дошли и до детей. Считается, что метка позволяет уберечь ребёнка от шалостей. Но на деле превращает в послушную марионетку, и я ненавижу её не меньше, чем мачеху.

      Я тяжело вздохнула, бросила последний взгляд на платье и поспешила домой. Впрочем, я так и не смогла назвать место, где сейчас жила, своим домом. Сюда мы переехали после смерти отца по желанию мачеха. Мои слёзные мольбы остаться жить в предместье, где я выросла, мачеха проигнорировала.

      Глава 2. «Снежная роза»

      Вошла я привычно с чёрного входа – через кухню, тут же с головой окунаясь в соблазнительные запахи, и рот наполнился слюной. На ощупь включила свет, тусклый газовый