Пламенная цель итальянца. Дженни Лукас

Криштиану расширились. Он вышел из кабинета и направился к лестнице, выходившей в огромный сверкающий холл с гигантскими люстрами, свисавшими с потолка.

      В толпе богатых постояльцев и разодетых женщин увидел Холли, разговаривавшую с двумя молодыми женщинами, одна из которых была пухленькой и рыжеволосой, а другая – беременной блондинкой. Холли улыбнулась и потянулась к чему-то.

      Детская коляска. Глядя на нее, девушка просияла и заворковала.

      У Криштиану кровь застыла в жилах.

      Детская коляска.

      Младенец.

      Он не помнил, как оказался рядом с ней. В голове царила пустота, тело напряглось. Он шел сквозь безликую толпу в сторону Холли Хэтфилд и детской коляски, которую она держала за ручку. Подойдя ближе, услышал ее мягкий смех.

      Холли повернулась к подругам. Глаза обеих женщин расширились, когда Криштиану положил ей руку на плечо.

      Все еще улыбаясь, она повернулась. И кровь отхлынула от лица.

      Криштиану виновато смотрел на маленького черноволосого, пухлого и розовощекого малыша. Медленно поднял глаза на Холли.

      – Это твой ребенок, Холли?

      Страх в ее глазах сказал ему все, что нужно знать. Ее подруги смотрели на них широко раскрытыми глазами.

      – Ты ему ничего не сказала? – спросила блондинка.

      – О, Холли, – прошептала рыжая.

      – Пожалуйста, идите, – сдавленно попросила Холли. – Я позвоню позже.

      Блондинка хотела что-то возразить, но рыжеволосая дернула ее за руку и утащила прочь.

      Холли глубоко вздохнула.

      – Я все объясню.

      Криштиану снова посмотрел на ребенка, чьи темные глаза были так похожи на его собственные. Внезапно его пронзила догадка. Так вот зачем Холли пришла сюда сегодня. И почему потом передумала.

      Он с трудом контролировал голос.

      – У тебя есть ребенок.

      Она прикусила губу.

      – Да.

      Он поднял на нее холодный взгляд.

      – Кто отец?

      – Пожалуйста, Криштиану, не надо.

      – Отвечай мне, черт побери.

      Она вздрогнула, а когда заговорила, ее голос был едва слышен в шумном холле.

      – Ты.

      И это единственное слово разорвалось в нем, как граната.

      У него есть ребенок?

      Сердце Криштиану заколотилось, он задыхался от волнения.

      – Ты уверена?

      – Да. Ты ведь знаешь, я была девственницей, когда…

      – Да, знаю. Но, возможно, после…

      Она напряглась.

      – Невозможно. Или ты думаешь, я после этого бросилась еще в чью-то постель? Ты – мой единственный мужчина. У меня никогда не было других отношений. Джек – твой сын.

      У него есть ребенок? Сын?

      Она назвала его Джеком?

      У Криштиану пересохло в горле.

      – Почему ты мне не сказала о беременности?

      – Я пыталась. Оставила два сообщения твоей секретарше.

      Он не получал эти сообщения, потому что приказал той никогда не соединять его с Холли, если вдруг позвонит. Не хотел признавать свою вину.

      Куда