Пламенная цель итальянца. Дженни Лукас

так говоришь только потому, что задета твоя гордость. На самом деле тебе на него наплевать.

      – Ты мне не доверяешь? Прекрасно. Я тоже тебе не доверяю. Поэтому мой сын остается здесь.

      – Нет.

      – Я не позволю ему исчезнуть из моей жизни.

      – А я не позволю тебе перевернуть нашу жизнь с ног на голову просто потому, что задела твою мужскую гордость!

      Вот, значит, какого она мнения о нем. Пытаясь успокоиться, он сделал глубокий вдох.

      – Я знаю, каково это – расти без отца. В нищете, с матерью, слишком занятой устройством личной жизни, чтобы заботиться о ребенке. Всякий раз, заводя нового любовника, она переезжала с места на место. Меня считали обузой, на меня кричали, били, иногда я голодал.

      Цвет сошел с лица Холли.

      – Что? И она не защитила тебя?

      Криштиану покачал головой и с трудом улыбнулся.

      – Она не могла защитить даже себя. Когда мне было восемнадцать лет, последний любовник избил ее почти до смерти. А когда я попытался вмешаться, она меня ударила.

      В глазах Холли застыл ужас.

      – Извини.

      Криштиану не хотелось, чтобы она его жалела. Зря он заговорил об этом. Он никогда никому не рассказывал о своем прошлом.

      – Я просто хотел, чтобы ты поняла. Я не могу позволить тебе уйти с моим сыном, а потом всю жизнь думать, что с ним. Как знать, вдруг твоему новому мужчине не понравится, как он плачет, и он будет с ним жесток.

      – Я никогда не позволю этому случиться!

      – Я знаю. Потому что он останется со мной.

      – Но…

      – Ты дала ему мою фамилию?

      – Его фамилия – Хэтфилд, как у меня.

      – Мы это исправим, когда поженимся.

      Холли взглянула на ребенка и с видимым нежеланием заметила:

      – Мы могли бы договориться о совместной опеке. Почему она продолжает спорить? Подавляя растущую злость, Криштиану покачал головой.

      – Только брак.

      – Но почему?

      – Я объяснил тебе причины. Обсуждение закончено. Мы поженимся. Решение принято.

      Ему и в самом деле надоело ей объяснять. Он и так был с ней более терпеливым, чем она того заслуживает.

      – Принято тобой. Но ты мне больше не начальник.

      Криштиану был подчеркнуто спокоен.

      – Конечно, ты можешь отказаться от моего предложения.

      – Тогда я отказываюсь.

      – В таком случае наш сын останется со мной. Широко раскрыв глаза, она возмутилась:

      – Думаешь, имеешь право забрать его у меня, потому что ты его биологический отец? Только вот я его мать!

      – В моем распоряжении целая команда юристов. А что есть у тебя? Ничего. Ты солгала мне и пыталась сбежать. Я бы мог потребовать немедленного судебного запрета на отъезд из Нью-Йорка.

      – Солгала? Когда?

      – Совсем недавно. Когда взяла сто тысяч долларов под ложным предлогом, а потом попыталась сбежать с моим сыном, не рассказав мне о его существовании.

      Лицо Холли стало мертвенно-бледным. Ребенок захныкал.

      – Я лгунья. Ты не отец Джека,