При дворе герцогов Бургундских. История, политика, культура XV века. Ренат Асейнов

панегирического характера – отдельных или включенных в текст хроник и мемуаров. Таковыми являются трактаты «Книга о добродетелях герцога Бургундского и Брабантского Филиппа» (Liber de virtutibus Philippi Burgundiae et Brabantiae ducis») Жана Жермена[198], «Восхваление подвигов и славных деяний герцога Филиппа, который называл себя великим герцогом и великим львом» (Declaration de tous les hauts faits et glorieuses adventures du due Philippe de Bourgogne, celuy qui se nomme le grand due et le grand lyon) Жоржа Шатлена[199], «Трон чести» (Le trosne d'honneur) Жана Молине[200], а также отрывки из «Истории Золотого руна» Гийома Фийатра[201], «Мемуаров» Оливье де Ла Марша[202], «Мемуаров» Филиппа де Коммина и «Древностей Фландрии» Филиппа Виланта[203]. Три первых автора посвятили Филиппу Доброму отдельные произведения. Жермен в 1451 г. на капитуле ордена Золотого руна в Монсе преподнес графу Карлу де Шароле (будущему герцогу Карлу Смелому) книгу о добродетелях отца[204], призывая юного наследника бургундского престола следовать его примеру. С той же целью Шатлен написал трактат о деяниях Филиппа Доброго, но уже через несколько месяцев после его смерти (лето 1467 г.). В «Обращении к герцогу Карлу» он снова будет апеллировать к образу Филиппа Доброго, чтобы наставить нового правителя в добродетели[205]. Жан Молине откликнулся на смерть герцога прозиметром «Трон чести» (1467), в котором высказал мысль о том, что благодаря своим добродетелям Филипп Добрый восходит на трон чести[206]. Что же касается четырех последних авторов, то они включили панегирики или рассуждения о Филиппе Добром (причем достаточно компактно) в свои основные труды, при этом время написания этих текстов разнится. Если «История Золотого руна» Фийатра относится к началу 1470-х гг. (автор умер в 1473 г.), то главы из «Мемуаров» де Да Марша и введение, в которых он говорит о Филиппе Добром, были написаны во второй половине 1480-х – 1490-е гг. Труд Виланта относится, по-видимому, к началу XVI в.

      У данной работы нет цели осветить все добродетели, приписываемые Филиппу Доброму. Многие из них традиционно указывались применительно ко всем государям[207]. В первую очередь хотелось бы обратить внимание на те из них (безусловно, важные и с точки зрения хронистов, и на наш взгляд тоже), которые позволяют прояснить политическую позицию рассматриваемых авторов, выявить их симпатии и антипатии, что позволило бы продемонстрировать наличие различных взглядов при бургундском дворе. Какие именно качества правителя они выносят на первый план, что превозносят, а что, наоборот, осуждают? Эти порой небольшие и краткие указания помогают судить о причинах, побудивших того или иного автора взяться за написание конкретного сочинения, об их принадлежности к одной из групп при бургундском дворе. Это тем более важно, что большинство подобных сочинений были написаны уже после смерти герцога, в правление его сына Карла Смелого или даже после гибели последнего. Данный факт придает суждениям авторов еще больший интерес. Да и само описание образа Филиппа Доброго почти всегда идет в сравнении

198

Chronique relatives ä l'histoire de la Belgique (Textes latins) / ed. J. Kervyn de Lettenhove. Bruxelles, 1876. P. 1-115.

199

Chastellain G. CEuvres / ed. J. Kervyn de Lettenhove. Bruxelles, 1863-1865. Vol. VII. P. 213-236.

200

MolirietJ. Faictz et Dietz / ed. N. Dupire. Paris, 1936-1939. Vol. I. P. 45-58.

201

Guillaume Fillastre D. J. Ausgewählte Werke / hg. M. Prietzel. Ostfildern, 2003. S. 268-302.

202

La Marche O. de. Mémoires / ed. H. Beaune et J. dArbaumont. Paris, 1883-1888. Vol. I-IV.

203

Wielant Ph. Recueil des antiquites de Flandre // Recueil des Chroniques de Flandre / ed. J.-J. de Smet. Bruxelles, 1865. T. 4. P. 52-57.

204

Die Protokollbücher des Ordens vom Goldenen Vlies / hg. S. Dünnebeil. Stuttgart, 2001. Bd. 1. S. 105.

205

См.: Асейнов P. M. Образ государя в «Обращении к герцогу Карлу» Ж. Шатлена // Власть, общество, индивид в средневековой Европе / под ред. Н.А. Хачатурян. М., 2009. С. 398-422, а также в настоящем издании.

206

Все девять небес, которые минует Филипп Добрый на пути к трону чести, олицетворяют его добродетели, причем каждая из них соответствует одной из букв его имени – Philippus. Например, первое небо – Prudence («благоразумие») и т. д.

207

Ж. Кринен отмечает, что почти во всех зерцалах государя перед читателем предстает один и тот же идеальный образ правителя – благочестивого, смиренного, мудрого, благоразумного, смелого, справедливого и щедрого (Krynen J. Ideal du prince et pouvoir royal en France. P. 54).