Холодные берега. Сергей Лукьяненко

ниоткуда пулевик вытащил. Личная охрана вокруг сомкнулась, мечи наголо, в глазах – ярость. А Хамон пулевик установил, оруженосец зачем-то воду в ствол залил – и началось. Грохот, будто все барабанщики легиона тут собрались и в припадке о свои барабаны бьются.

      Смяли. Семерых положил лорд Хамон, а уж сколько ранил – не сосчитать. Только все равно дошли преторианцы до позиции, порубили охрану да в спину лорда пику вонзили, пока он с замолчавшим пулевиком возился. Вот она – дворянская стать!

      Только и Хамон не слабее был. Умирал, кровью захлебывался, а Слово сказал. Исчез пулевик скорострельный, прямо из рук иберийцев-победителей исчез. Навсегда. Вряд ли Хамон кому свое Слово при жизни раскрыл…

      Я потрепал Марка по голове:

      – Подымайся, мальчик. Хватит притворяться.

      – Я не притворяюсь. – Марк отстранился.

      – Достань огонек, – попросил я. Через миг мне в руку легла зажигалка.

      – Сколько времени? – спросил Марк.

      – Часов нету. Ты уж извини, – хмыкнул я. Встал, побрел сквозь темноту к стене, где был факел. – Может, у тебя есть? На Слове?

      Марк сердито засопел.

      – Я вам все назвал, что у меня на Слове есть. Да и какой толк от часов в Холоде?

      – А почему бы и нет?

      – Они же не идут там. В Холоде как положишь, так и достанешь.

      Вот оно как. Не знал. Значит, и пулевик лорда Хамона сейчас там, в Холоде, а пар из ствола брызжет, брызжет и не кончается…

      Я зажег факел, посмотрел на трущего глаза Марка.

      – Вечер сейчас, парень. Темнеет уже. Еще часика три подождем – и в путь-дорогу. Как нога?

      Он пожал плечами. Оставив факел на стене, я подошел, приподнял мальчишку.

      – Обопрись на ногу. Осторожно.

      Марк ступил, аккуратно перенося вес на больную ногу.

      – Вроде ничего… ой. Колет немного.

      На лбу у него выступила капелька пота. Хорошенькое «немного».

      – Сядь, – с досадой сказал я. – Штаны снимай.

      Пока он покорно расшнуровывал ботинки и раздевался, я снял куртку, начал отдирать рукава.

      – Возьмите…

      Марк протянул нож. Никак я не привыкну, что рядом – знающий Слово.

      Два взмаха – и вместо куртки я получил жилетку. Эх, долго одежка служила. У хорошего портного шил – так, чтобы с виду дрянь дрянью, а на деле и тепло было, и крепко.

      – А зачем это?

      Неужели и впрямь не понимает?

      – Ногу тебе перетянуть.

      – Можно было мою рубашку…

      Я покачал головой. Тонкий батист тут не сгодится.

      – Так лучше выйдет. Теперь потерпи.

      Минут десять я массировал ему голень. Наверное, Марку было больно, но он терпел. Потом я плотно замотал мальчишке ногу разрезанными вдоль рукавами. Не слишком туго, но так, чтобы поддержать мышцы.

      – Спасибо, – тихо поблагодарил Марк.

      – На том свете сочтемся, – отрезал я. – Руки перевязать не надо?

      – Нет… спасибо, уже нормально…

      Вот