Холодные берега. Сергей Лукьяненко

Сквозь заднее стекло я видел, что из хвоста планёра вырывается сноп дымного огня. Не загореться бы… но они же все так летают… наверное, по уму сделано…

      Планёр дрогнул и покатился вперед. Очень резко, видно, колеса на тормозах стояли, а теперь Хелен их отпустила.

      – Спаси, Искупитель! – вскрикнула летунья.

      Я закрыл глаза и начал молиться Сестре. Кому молился Марк – не знаю. Может, и никому. Только и ему было страшно: он обхватил меня, зарылся лицом в грудь.

      – Не бойся… – прошептал я, не открывая глаз. Как он управлять планёром собирался, если так боится? Или притворяется, своим страхом меня в чувство приводит, чтобы не начал метаться, не сломал хрупкую кабину?

      Открыв один глаз, я увидел, как несется навстречу край обрыва. А еще увидел взмывающие над фортом сигнальные ракеты. Заметили. Поняли.

      Только поздно.

      Под нами мелькнуло море.

      Вот и все…

      Или еще нет?

      Планёр дрожал, бился в судорогах, сзади ревел «ракетный толкач», о котором говорил Марк. Неужели та дурацкая бочка с обручами – ракета? Как в сказке про барона Мюнхгаузена, что на ракете в Китай слетал…

      А море неслось под нами и не думало приближаться. Наоборот, мы поднимались все выше. Хелен застыла впереди мраморным изваянием, руки ее вцепились в рычаги.

      Я открыл второй глаз. Посмотрел на Марка. Тот слабо улыбнулся. Прошептал – я прочел по губам: «Не бойся».

      Ах ты маленький паршивец! Вовсе тебе не страшно, ты меня успокаиваешь!

      – Спасибо, – сказал я, надеясь, что он услышит.

      Глава пятая,

      в которой нам салютует линкор, а мы ему отвечаем

      Ко всему можно привыкнуть.

      Даже к тому, что летишь как птица… да нет, быстрее и выше любой птицы. Я по-прежнему был в испарине, и к горлу подпирал комок, но на смену паническому оцепенению пришла какая-то бесшабашная болтливость.

      – Эй, Ночная Ведьма! А пожрать у тебя ничего не найдется?

      На миг Хелен повернула голову, одарила меня ненавидящим, хоть и удивленным взглядом. Снова уставилась на свои приборы.

      Марк заерзал. Крикнул:

      – Сбрасывай толкач!

      – Ты меня еще рожать поучи, – презрительно откликнулась летунья. Я подумал, что рожать-то ей вряд ли доводилось, судя по крепкому животику, и поддержал мальчишку:

      – Давай, делай что велят!

      На этот раз она ответила:

      – Будь ты один – сама бы планёр в воду воткнула. Но мальчишку я довезу… попробую… молчал бы, душегуб.

      – Я честный вор, – обиделся я.

      – Сбрасывай толкач! – снова сказал Марк. Он был испуган. – Хвост подпалим!

      Хелен помедлила еще миг. Потом рванула один из рычагов. Планёр дернулся, рев мигом стих, и я увидел в окно, как падает, кувыркаясь, дымящийся цилиндр. Вот была здоровая длинная труба, вот он превратился в карандаш, а вот уже точка несется к волнам, рассыпая искры и оставляя дымную полосу.

      Мне снова стало жутко. Я ощутил высоту.

      – Только не паникуй! – Марк говорил слишком громко, еще не оценив наступившей тишины. Хе