Символ веры. Леонид Шувалов

вторая

      В городе и в лесах

1

      Анисим и Яшка шли на северо-восток. Они давно потеряли счет времени, речушкам, через которые переходили, сопкам, через которые переваливали. Их обмороженные лица покрылись струпьями. Сил хватало только на то, чтобы дышать да переставлять усталые ноги. Шли молча, тупо глядя перед собой. Вот лечь и не вставать! Никогда больше не вставать! Но рядом шел другой и оставшемуся в живых пришлось бы вдвое тяжелей.

      Сухари доели бы давно, не окажись Яшка таким удачливым: то здесь, то там разыскивал беличьи кладовые – где горсть кедровых орехов, где грибы сушеные.

      Шли…

      С утра открылся вдруг перед ними распадок, разрезанный черной, незамерзающей даже в мороз речушкой. Над заснеженными берегами курилась легкая туманная дымка.

      Комарин остановился внезапно, ткнул рукой в сторону виднеющегося из-за деревьев угла бревенчатой постройки:

      – Люди! Аниська, люди!

      – Обходить надоть, – тревожно шепнул Белов растрескавшимися губами.

      Яшка потянул воздух ноздрями:

      – Жилым не пахнет.

      – Мало ли…

      – И собак не слышно.

      – Ох, попадемся!

      – Все одно пропадать…

      В голосе Комарина прозвучала такая обреченность, что Анисим понял: Яшка теперь в сторону не свернет.

      Чем ближе подходили они к бревенчатой избушке, тем осторожнее становились их шаги. Каждое движение было по-звериному выверенным, пугливым, готовым и к отпору, и к неожиданному прыжку.

      Тишину нарушало лишь журчание речки.

      Пушистый нетронутый снег расстилался вокруг зимовья. Ни тропинки, ни следов человека, только одинокая строчка, оставленная лисой.

      – Никого, – облегченно, но со скрытым разочарованием выдохнул Комарин.

      Анисим глянул на снежную подушку, совсем закрывшую крохотное оконце.

      – Никого… И, похоже, давненько…

      Только теперь, когда напряжение спало, Яшка обратил внимание на густые клубы пара, валившие из-за сугроба, нависающего над скальным обрывом.

      – Глянь, Анисим…

      – Че это там? – устало повернул голову Белов.

      – Черти чай кипятят! – хмыкнул Комарин, направляясь к сугробу.

      В круглой проталине, в углублении, явно расширенном руками человека, пузырилась мутноватая вода. Яшка, скинув рукавицу, опустил в воду палец.

      – Горячая!

      – Да ну?! – не поверил Анисим.

      – Раздевайся! – неожиданно гаркнул Комарин.

      – Сдурел? – попятился от него Анисим. – Мороз…

      – Раздевайся! – еще яростней, еще веселее гаркнул Яшка. – Живем, Аниська! Теперь живем!

      Глядя на худющее, с выпирающими ребрами, сухое тело Комарина, Анисим покачал головой. Вот тайга зимняя что с человеком делает! Ведь и сам такой же… ну сколько бы они еще протянули? Неделю? Две?

      Яшка, скинув одежду, топтался по ней, не решаясь ступить в воду. Кожа его покрылась пупырышками.

      – Ой, сварюсь!

      Не