Шестое чувство. Анна Яковлевна Яковлева

уходят вот так, беспрепятственно, у него на глазах – за что это ему? Антон опустился на пол рядом с диваном, испачканные в родовой крови ладони сдавили готовый взорваться череп. Если только Ты есть, Господи…

      Очнулся Антон, когда люди в белых халатах заполонили комнату.

      – Мужчина, вы меня слышите? – вопрошала врач-реаниматолог. – Где карта?

      На лице Квасова читалась напряженная работа мысли: карты бывают географическими, топографическими, игральными… и еще какими-то… «Медицинскими», – выручила память.

      – Н-не знаю, – расстроился Антон.

      Шапочка и маска скрывали лицо медички, халат – фигуру. Антон видел только глаза, как в прорези никаба. Глаза выдавали зрелость.

      – Поищите на зеркале, в спальне, на книжных полках. Обычно их кладут куда-то недалеко. – Глаза между чепцом и повязкой отследили брошенную в прихожей, так и не собранную сумку. – Что в сумке?

      – Да, – Антон вспомнил, – Сима собиралась в больницу.

      Карта – затрапезная общая тетрадь – нашлась в сумке среди каких-то воздушных, легкомысленных вещичек, похожих на пеньюар. А может, и не пеньюар – просто Антон других названий женской одежды не помнил, хоть убей. Впрочем, кажется, еще кофты у них бывают.

      «Юн-Ворожко» – успел прочитать на обложке.

      – Жена завтракала? – донеслось до Антона, и он для верности решил уточнить.

      – Чья жена завтракала?

      – Ваша жена позавтракать успела? – терпеливо переспросил никаб, пока Симе что-то кололи.

      – Я не видел.

      – Кислород, – коротко произнесла медичка, пролистав карту, – вторая положительная.

      Прозвучало слово «кесарить», Антон не успел опомниться, как истекающую кровью Симу уложили боком на каталку и вывезли на лестничную площадку.

      Профессионально, быстро и слаженно вкатили в грузовой лифт, к счастью работающий.

      Пока Квасов спускался в пассажирской кабине, Симу уже загрузили в реанимобиль.

      – Куда везем? – высунулся водитель.

      – В третий роддом, – садясь в кабину, бросила докторша.

      Тормозя на лежачих полицейских, маневрируя между припаркованными авто и детскими площадками, скорая миновала двор, включила сирену и вырвалась на проезжую часть.

      Антон провожал проблесковые маячки с чувством, что отправил на вертушке в госпиталь «груз-300».

      «Довезут – не довезут, – пульсировало в висках, – довезут, и не таких довозили», – уговаривал себя Квасов, однако уговоров хватало ненадолго.

      Совершенно опустошенный, вернулся на девятый этаж, отказавшись от мысли заскочить домой (схватка с собой была короткой и беспощадной) и «поправиться» – из-за ребенка и тетки, которой Антону предстояло сдавать вахту.

      Разбросанные вещи, раззявленная пасть сумки, тишина и настороженность в каждом углу встретили Антона.

      С того момента, как они с соседкой поднялись в ее квартиру, казалось, прошла вечность – при такой напряженности событий день идет за три, как на войне. Он и чувствовал себя как после боя. Вот уж никогда не думал,