Шестое чувство. Анна Яковлевна Яковлева

фрекен Бок валяется перед телевизором на диване или по магазинам шарится, шмотки покупает, пока ты нормативы по домоводству сдаешь, – проворчала Наина.

      – Ты не понимаешь, с утра до вечера одно и то же.

      – А кто тебе доктор? Подруга твоя Алена – клейма негде ставить, – продолжала нападать на племянницу тетушка. – Рви отношения, пока не утянула тебя эта потаскуха в пропасть, не подруга она тебе. И так уже по городу слухи поползли. И пить завязывай, а то ведь как мать закончишь.

      Валентину несколько раз выводили из запоя под капельницей, и она наконец согласилась на кодирование.

      Симка ощетинилась, готовая стоять насмерть за свой образ жизни и свободу от рабского труда домохозяек. В череде серых, похожих, как листья на дереве, дней Алена была единственной отрадой, спасительным бризом, наполнявшим Симкины поникшие паруса.

      Неунывающая и разбитная, Алена вела ночной образ жизни, чего Симка с двоими детьми и мужем при всем желании позволить себе не могла, но иногда, как в эту Пасху, плевала на все и срывалась с якоря.

      – Не говори глупостей, в конце концов, я имею право отдохнуть, – мрачно огрызнулась Симка. Это была слабая, чахоточная попытка оправдаться если не перед теткой, то хотя бы перед собой.

      – Ну-ну, только потом не жалуйся, – продолжала пророчествовать Наина, – скажи спасибо, что Юлий в отъезде был и не знает, к счастью, что ты отвисала именно в этом кабаке поганом, в этой клоаке, господи прости, в этом притоне. Как только вас туда занесло? Хотя что это я: самое место для твоей подружки. – Наина вперила в племянницу требовательный взгляд.

      Племянница молчала, лисьи глаза затянулись загадочной дымкой.

      …В пасхальную ночь Алена придумала зайти в церковь, поставить свечи. Зашли, поставили. Постояли, сколько могли, не вникая в смысл праздничной литургии, вышли из храма со странной ясностью в мыслях.

      – Христос воскресе! – расцеловались подруги.

      У Симки возникло немотивированное желание вернуться домой, но Алена чуть не обиделась:

      – Еще только двенадцать, успеешь домой. Пойдем в «Абакан». Ну?

      Некогда респектабельный «Абакан» пережил свои лучшие времена и мало-помалу превратился едва ли не в воровскую малину. Дурная слава «Абакана» возбуждала, щекотала нервы и вносила остроту в серенькую жизнь Серафимы. Именно с ним, с этим притоном, с этой клоакой, как обозвала ресторан Наина, были связаны Симкины альковные мечты.

      …Поход оказался судьбоносным.

      …Девушки успели сделать заказ – коньяк, шоколад, фрукты, и Симка уже открыла рот, намереваясь подробно описать подруге новую люстру, когда в заведение ввалилась самая настоящая банда – четверо в масках.

      Маски с ходу принялись крушить стойку.

      Банде никто не препятствовал: охранник у входа где-то потерялся, официантки испарились, бармен скрылся за дверью с табличкой «Служебный вход» – если бы не занятые столики, «Абакан» сошел бы за «Летучего голландца».

      Затаив дыхание и стараясь занимать как можно меньше места, гости заведения в страхе наблюдали, как сыпались зеркала