Спастись от опасных мужчин. Сол Лелчек

опять сказала я, стараясь не говорить раздраженно.

      Этот малый заплатил мне двадцать тысяч. За такие деньги можно сыграть и роль попугая.

      Ганн вдруг перестал отбивать мяч и опустил ракетку, тяжело дыша. Мячик покатился прочь.

      – Значит, я был прав.

      – Этого я вам сказать не могу. Во всяком случае, пока.

      – Конечно же, я был прав, – резко сказал он, как будто я обвинила его во лжи. – Вы что, думаете, она дала им свои вещички для сдачи в химчистку?

      – Вы хотели бы, чтобы я продолжала следить за ней и в выходные?

      Я надеялась, что он скажет «нет». Это были первые выходные в октябре, и мне не терпелось снова увидеться с Итаном. Мне не хотелось отменять свидание с ним. Ни по какой причине и, уж конечно, не ради Грега.

      Он покачал головой, вытирая пот полотенцем для спортзала.

      – В этом нет нужды. Сотрудники нашей компании выезжают в это время на практический семинар в Биг-Сур. Она проведет все выходные там.

      – Хорошо.

      В кои-то веки мне хотелось сказать клиенту больше, чем я уже сказала. Хотелось спросить, почему у женщины, за которой я следила, было такое лицо, словно она стояла на четвертом этаже пылающего дома, если дело заключается только в том, что она крадет документы. Хотелось спросить, зачем мужчина, использовавший преобразователь голоса, взял на себя труд раскопать номер моего домашнего телефона, чтобы предупредить меня о какой-то грозящей мне опасности. Мне хотелось опять спросить Ганна, почему он вообще нанял именно меня вместо того, чтобы выбрать какую-то из крупных лощеных фирм, которые профессионально занимаются обеспечением корпоративной безопасности и специализируются на ведении как раз таких дел. Заодно мне хотелось выяснить, как именно он обо мне узнал и почему решил заплатить предварительный гонорар, далеко превышающий мои обычные ставки. Не куплюсь на сказку о том, что он якобы бросал в желтые страницы телефонного справочника дротики от игры в дартс, пока не наткнулся на мое имя. И я была бы совсем не прочь узнать немного больше и о самом Греге, и о его компании. Иными словами, мне хотелось узнать очень и очень многое.

      Но я молчала.

      Ганн выпил воды из бутылки, все еще тяжело дыша. Но было видно, что устал он отнюдь не только от тренировки – глаза у него были покрасневшие, словно он плохо спал. Мы вместе вышли с корта, закрыв за собой его стеклянную дверь.

      – Есть ли какая-либо информация о Карен Ли, о которой вы мне не рассказали?

      Он бросил на меня пристальный взгляд:

      – Почему вы меня об этом спрашиваете?

      – Возможно, мне просто нравится задавать вопросы.

      Ганн хотел было что-то сказать, но остановился и пожал плечами:

      – Полагаю, всегда есть что-то такое, чего мы не знаем. Я сказал вам то, что имеет отношение к делу.

      – А у Карен нет сообщника в вашей компании? Вы подозреваете кого-нибудь еще?

      Ганн прищурился:

      – Мне об этом ничего не известно. Но если сообщник есть, надеюсь, вы сможете выяснить, кто это.

      – И