Поцелуй, Карло!. Адриана Трижиани

Земли. Им нужно пространство.

      – И куда ты подашься?

      – На Уортон-стрит сейчас строится новый район, целый квартал домов на две семьи. И действительно славные дома. Два этажа. Линолеум на кухне, деревянный паркет в гостиной. Эркерное окно на фасаде. И крыльцо свое, и задний дворик, и подвал. А на улице перед входной дверью – место для стоянки.

      – У тебя же нет машины.

      – Пока нет. Но будет.

      – А где же ты найдешь средства, чтобы купить все это?

      – Я экономил. И тетя Джо откладывала мою плату за жилье с тех пор, как я вернулся с войны. У меня уже хватит на первый взнос, а на остальное возьму ссуду в банке. В Первом национальном – для ветеранов скидки на проценты.

      – Надо же.

      – Хорошая сделка, правда?

      – Твоя тетя Джо просто умница. Копила для тебя деньги. Не каждая тетка станет оплачивать первый взнос за дом для племянника.

      – Она копила их не для того, чтобы я съехал. Она надеялась, что я приведу Пичи к нам. Но Пичи ни за что не станет жить с Палаццини. Она ведь единственный ребенок и не представляет себе, как это – жить в подвале. Пичи мечтает о собственном доме.

      – Так, значит, все уже решено.

      – Как только мы объявим день свадьбы.

      – Ты так долго женихаешься, что твое предложение уже почти развеялось, как дым из трубки. Знаешь, я даже сомневалась, что свадьба вообще когда-нибудь состоится.

      – И все же она состоится. Пичи Де Пино станет моей женой.

      – Меня это не касается.

      – Мне важно ваше мнение, миссис Муни.

      – Тогда вот тебе мой совет: работа отдельно, а удовольствие отдельно. Ты когда-нибудь встречался с мистером Муни?

      – Один раз только.

      – И то случайно.

      – Потому что у вас работа отдельно, а удовольствие отдельно. – Ники приподнял банку в шутливом тосте за здоровье Гортензии Муни и глотнул яблочного сидра.

      – Уже учишься. Но ты бы мужа моего никогда и в глаза не увидел, если бы я тогда не упала в обморок и ему не пришлось забрать меня домой. Я, наверное, так и валялась бы на грязном полу, если бы не ты.

      – Кто-то обязательно вас хватился бы, – сказал Ники.

      – Может быть, – сказала Гортензия, уверенная в обратном. – В конце концов кто-то заметил бы, что телефон не отвечает, телеграммы не приходят и не отсылаются и все такое, и только тогда они, наверное, и бросились бы искать мое бренное тело.

      – Мистер Муни был очень любезен.

      – Это он умеет, – сказала Гортензия, хотя давно уже прошли те времена, когда она испытывала к мужу теплые чувства. Тогда он был неплохим и даже хорошим, но со временем стал брюзгливым, а порой даже злым. Гортензия научилась не замечать его, как звук радиоприемника в диспетчерской, если парни в гараже меняли ее любимую блюзовую станцию на поп-волну.

      – Мистер Муни изменился?

      – Любой муж поначалу милый и добрый, если ты об этом. Все прекрасно и замечательно, пока ты не возразишь ему или не начнешь задавать неудобные вопросы, которых у тебя раньше и в помине не было. Так что если у вас все гладко, пока вы планируете свадьбу и медовый