Дни нашей войны, или В поисках чудовищ. Тат твам аси. олег васанта

разочарованно вздыхаю.

      – То есть, я, например, себя не знаю?

      – Нет, – отвечает он, даже не задумавшись.

      – На все-то у вас есть готовые ответы, – скорбно улыбаюсь я этому сияющему рыцарю (от блеска доспехов которого у меня, кажется, начинают болеть глаза).

      – Скепсис и привычка все усложнять – просто следствие невежества, – кивает он, похоже, не замечая моей реакции…

      Да… на это мне даже и сказать-то, нечего. Точнее, нет такого желания.

      – Не принимайте на свой счет, – все также белозубо улыбается он. – Вы вполне способны стать Мастером Тишины…

      – Это утешает, – вежливо улыбаюсь я.

      – Потенциал человека, не подточенного чудовищами очень велик, – заявляет он.

      Ну вот… думаю я, это конец. Теперь этот парень кажется мне просто очередным сумасшедшим с сияющими глазами.

      – Боюсь… я не верю в чудовищ, – говорю я. – Наша трактовка Эпидемии, как вы, думаю, знаете, разительно отличается…

      Он кивает мне и вдруг несколькими точными движениями отворачивает манжету рубашки на своей левой руке, и я вижу шрамы, пересекающие по диагонали все его мускулистое предплечье с внутренней стороны… такие мог бы оставить, скажем… тигр? Хотя я, конечно, не специалист…

      – Можете считать, что чудовищ – нет, – говорит он, – но страдания, боль и раны, которые они оставляют – вполне реальны. Многие мои друзья… не из Низкорожденных, конечно – хотя, есть и такие, чтобы вы не думали… ушли во мрак, столкнувшись с ними. Их больше нет… кого-то – буквально, кто-то заперт в Башнях Печали… таких специальных клиниках… Так что, простите, но не вам решать… существуют ли чудовища. Ваши ученые могут трактовать возникновение Эпидемии, как некую эволюционную флуктуацию, случайную и необъяснимую мутацию, заставившую людей по всему миру терять рассудок и убивать себя и других… Это все… пустые слова. Для нас произошедшее – это война. Спланированное нападение противника и отход в тень. И она продолжается. Битва за нас самих, за наших детей против незримого и… да, в каком-то смысле несуществующего врага. Но эта война… как и наши потери – вполне реальна, уверяю вас.

      Он замолчал и вдруг закрыл глаза и сделал несколько каких-то неестественных и глубоких вдохов и выдохов.

      – Извините, – произнес он, возвратившись со своей планеты (скорбная шутка автора статьи), – привычка со школы. Помогает восстановить равновесие.

      Я лишь кивнула в ответ. Кажется, это интервью исчерпало себя, подумала я с сожалением. Впрочем, как и все предыдущие попытки контакта с людьми Круга – какими бы многообещающими они не казались поначалу… Все они потерпели фиаско. Взаимопонимания не возникло…

      – Спасибо за интервью, – сказала я. – Прошу вас… не сердиться за то, что не понимаю вас.

      – Конечно. Меня удручает вовсе не ваше непонимание, – ответил он уже спокойно, – а то к чему оно однажды приведет.

      *

      Опять ничего не понятно, подумал я, отложил газету и стал глядеть