Малахитовое отчаяние. Владимир Апарин

машин…

      Глава 3

      Что-то в последнее время все стали сговорчивыми, стоит только посмотреть им в глаза! Шучу! Вот и водитель «Камаза». Но думаю, что мои новые способности всё таки не телепатия. Там нужен подготовленный приемник в режиме «я жду», а мне для этих фокусов прелюдия не обязательна. Вот и сейчас от нечего делать слышу, как водитель «брезгует» присутствием «красавицы» Людмилы и психует, что она постоянно лапает рычаг переключения передач. Сам рычаг в виде головы кобры и привлекает её внимание, а он всё сомневается достать тряпку и протереть его или нет.

      После очередного косого взгляда в её сторону я дергаю её за рукав.

      – Перестань!

      – А что тут такого? Может это я кокетничаю и хочу познакомиться, – огрызается она.

      Водитель улыбается и краснеет.

      – Руки сперва надо вымыть, – говорю я ей.

      Действительно, как-то мы забыли про эту мелочь. Водитель кидает нам тряпку и кивает в сторону канистры, которая у меня в ногах. Мы на ходу мочим конец тряпки и трем, она мгновенно становится черным.

      Машина едет в сторону Кургана и Людмилу это устраивает. А мне она не говорит о конечном пункте путешествия. А я заглядывать в ее черепушку не хочу. Боюсь привыкнуть к простому решению.

      Времени обдумать происходящее со мною было достаточно. Нигде так не думается хорошо, как в дороге. Какой русский не любит быстрой езды. К этой мысли Николай Васильевич пришел бы скорее, если бы сидел в кабине «Камаза», на трассе. И этим «ментальным» наслаждением, к моему удивлению, мы перестали напитываться у знакомой таблички. На ней было написано «Шадринск». Дежавю начиналось.

      Водитель пожал мою руку и растворился в сумерках. Мы с Людмилой двинулись с трассы в город. Трехмесячное отсутствие ничем не было нарушено. Тот же асфальт, мост, пельменная у гостиницы, на платной стоянке Братчикова «Нива», облитая летним дождем.

      – Куда теперь? – спросил я у Людочки.

      – Ну что. Пойдем сразу к ней, – вяло улыбнулось перегарное создание.

      Надо было как-то решить проблему с ночевкой, потому что явиться с дороги к Леночке ну никак не стоило. К тому же спутница моя побледнела и её начинало мутить. Делать нечего, пришлось приказывать.

      Комнату нам дали на втором этаже, я настоял, чтобы подружка в последний момент не свинтила. А ужин заказал в номер, для этого пришлось пройти в ресторан, произвести ревизию кухни и дождаться заказ там же и не позволить официанту записать список на бланк. Зато поужинали на славу! А после того, как я сходил в ванную, там же надолго исчезла Людмила, долго там плескалась, стиралась, сушилась феном и, завернутая в полотенце, наконец явилась в комнату допивать коньяк. Глаза ее блестели, а челюсть поддрагивала.

      Э, подружка! – подумал я, – не твоя весовая категория, – и резко ее огорчил.

      – Ты куда это, кудрявая, собралась?

      – К тебе. Ты, что, дурак? – изумилась она.

      – Заворачивай лыжи, уважаемая, – великодушно объяснил я ей положение дел. – Тебе на диванчике постелено. Отдыхай!

      – Ну