Идеальных не бывает. Как научиться принимать себя. Андреа Оуэн

недостойны любви и отношений – то, что мы испытали, сделали или не сделали, делает нас недостойными привязанности».

      Это фантастическое по точности определение. Оно очень полезно, потому что многие из нас не осознают, насколько и почему мы чувствуем себя «недостойными привязанности».

      Позволь мне объяснить, как это выглядит, как это проявляется в нашей взрослой жизни и как это связано с привычками, о которых ты скоро прочитаешь. Я начну с того, что дам тебе пример сценария, который помню по собственному опыту в средней школе. Этот опыт можно назвать:

Публичное осуждение

      Это был мой выпускной в восьмом классе. Я надела красивое платье, которые мы с мамой купили накануне. Мне пришлось позаимствовать ее красивый вязаный кардиган с подплечниками, которые были слишком большими для меня, но это был 1989 год, так что все было отлично. Когда я с родителями шла от парковки, меня увидели две популярные в школе девчонки. Одна из них показала на меня и сказала: «О, боже мой, что это на ней надето?!» И они обе истерично засмеялись. Тем утром я чувствовала себя красивой и уверенной в себе, но после того, как услышала это, я почувствовала себя ужасной и смешной.

      Это был позор.

      Этот кажущийся незначительным сценарий не такая уж редкость. Мы все испытали однажды публичный позор или унижение. У любого, кто учился в средней школе, есть история (или десяток историй), похожая на мою. Когда мы были детьми, нам было стыдно перед семьей или друзьями. Будучи взрослыми, мы видим похожее в наших партнерских отношениях, на работе, с друзьями или с родными.

      Другой, более недавний пример показывает, что наша культура считает «неприемлемым».

      Несколько лет назад мы переехали в другой штат. Я пришла на встречу с директором начальной школы, новым учителем моего сына и его специальным куратором по вопросам образования. Записи о моем сыне, который страдает расстройством аутистического спектра, были присланы психологом, который диагностировал его.

      Встреча началась, и координатор по вопросам обучения стала вслух читать историю болезни моего сына. Она с невинным видом сказала: «Колтон живет с матерью, отцом и сестрой. У его матери была алкогольная зависимость…»

      Я не имею представления, что было сказано после этого, потому что все, что я могла услышать, – это шум крови в моих ушах, когда мое сердце бешено колотилось. Мои ладони вспотели, а под мышками началось покалывание.

      Мы были в новом городе, где я никого не знала. За несколько минут до этого у меня был дружеский разговор с этими женщинами, которые, я чувствовала, могли стать моими подругами. Когда она прочитала вслух: «У его матери была алкогольная зависимость», я подумала: «Должна ли я прервать ее и сказать, что я годами веду трезвый образ жизни? Будут ли они сплетничать обо мне? Осуждали ли они меня в тот момент?» Я испытывала огромную потребность убежать, защитить себя и заплакать одновременно.

      Все истории позора объединяет то, что люди, которые их рассказывают, чувствуют себя никчемными. Это очень, очень плохо. Это ужасно. Нет другой