Истина. Владимир Владимирович Чихнов

как Шурик оправдывался. Он все принимал за чистую монету. Как ребенок. Был подчеркнуто вежлив, не грубил, не то что некоторые.

      – Вы, Мария Степановна, уже опоздали. Я уже позвонил, – торжествовал Шурик.

      – Да… – деланно улыбнулась Снопова.

      – Позвонить по телефону нельзя! Дикость какая-то! – кусая, выворачивая губы, выговаривал Шурик. – Как будто никто, кроме меня, больше в цехе не звонит. Как будто я один в цехе.

      – Больше тебя в цехе никто не звонит, – поддразнивала Шурика Снопова.

      – … Больше меня никто не звонит! Может, другим некуда звонить, а мне есть.

      – А… – понимающе протянула Снопова и пошла по делам.

      «Чего лезть не в свое дело? – возмущался Шурик, кусая губы. – Кому какое дело. Нет работы? Если бы не надо было, я бы не звонил! Я никому не мешаю. Не кричу, как некоторые, на весь цех в трубку. Дурость какая-то! Иначе не назовешь!» Шурик пошел к себе, в рабочее помещение «электрики», или, как он называл еще, – в каптерку. Это была небольшая комнатушка, примерно восемь метров на четыре. Справа у стены – стеллаж с приборами, проводами. Небольшой сверлильный станок, тиски. Все было завалено, заставлено. Свободного места мало. Стоял также письменный стол.

      Шурик включил радио на стене, сел за стол, с удовольствием вытянул ноги. Были новости. Через неделю из отпуска выходил Сапунов, старший электрик. Осенью еще было три электрика. Фролов рассчитался. Начальник цеха никого на его место не брал, считал, два электрика – вполне достаточно, объем работы у них небольшой. В перерывах между работой и когда мало было работы, Шурик учил французский язык. Хорошо, когда был свой угол. Он уже год переписывался с некой Моникой из Парижа. Она выслала свое фото, он также выслал свое.

      Вошел Борисов. Мастер. Невысокого роста тщедушный мужчина.

      – Ты чем, Александр, занимаешься? – строго спросил он.

      – Как чем! Вы же сами утром дали мне работу. Подключить насос. Теперь спрашиваете, чем я занимаюсь, – Шурик находил поведение мастера более чем странным.

      – Насос подождет. Надо будет разгрузить квадраты. Машина подойдет.

      – Квадраты так квадраты, – Шурик против ничего не имел.      Он уже привык ко всякого рода побочным работам. Редкая смена проходила без разных, не по специальности, работ.

      – С Чазовым будешь работать. Он – старший. Смотри, будь осторожней. Куда не надо – не лезь. Лучше перестрахуйся.

      – Ну, ну, ну… – затряс Шурик головой, кусая губы.

      – Что «ну-ну»?.. Ты слушай! – хлопнул Борисов ладонью о стол.

      – Я слушаю, – нараспев ответил Шурик.

      – Человек ты ненадежный.

      – Почему это я человек ненадежный? – стал Шурик серьезным.

      – Ну… ненадежный – и все! – не мог так, сразу, объяснить Борисов: было в Шурике что-то детское. – Жениться за тебе надо.

      – Почему мне жениться надо?

      – Тебе, Александр, сколько лет?

      – 31.

      – Ну вот, жениться пора! Ты с матерью живешь?

      – Комнату снимаю.

      – Да…