Черный свет. Ирина Сергеевна Родионова

достопочтенной супруге.

      Когда Ольга за кадром завершила сюжет их с Глебом именами, и экран вспыхнул чернотой, в офисе установилась сплошная тишина, прерываемая лишь редким бульканьем воды в кулере и громким сопением Ксюши. Девушка развернулась на кресле и, закинув голову, помахала на себя ладонями, словно сдувая прилипшие к себе лавры.

      – Очуметь,– обиженно выдохнул Вова, губа которого жалко дрожала. Оля метнула в него уничтожающий, полный собственного превосходства взгляд, и повернулась к коллегам, которые уже рассыпались в похвалах, злорадно хохотали и с уважением хлопали по плечу Глеба, который не сводил пристального взгляда с Ольги.

      Поздравления сыпались, как из рога изобилия, и девушка, вновь положившая ладони на спящую дочку, чувствовала себя в этот момент самым счастливым на планете человеком. Даже редактор, с поджатыми губами и темным, недовольным взглядом, появившийся в самом начале сюжета, сейчас лишь проронил:

      – Браво. Шикарный сюжет. Молодцы.

      – Благодарю,– с улыбкой отозвалась Ольга, притворно склонив голову, зарываясь пальцами в волосы на макушке сладко посапывающей Ксюши.

      – А сейчас– к шефу, срочно.

      – Хорошо,– легко отозвалась Ольга, осторожно поднимаясь на высоких каблуках, бережно прижимающая к себе ребенка. Ее блуждающий взгляд остановился на Глебе, и она спросила тихонько:– Подержишь, пока я не вернусь?

      – Думаю, стоит попробовать. На будущее пригодится,– и он блеснул глазами, вызвав несколько пристальных взглядов от коллег. Оля, подумав, какие же все они выдрессированные ищейки, ласково переложила в его руки Ксюшу, и та, сонно потянувшись и сунув большой палец в рот, притихла в сильных мужских руках.

      Кабинет шефа нравился ей своей стерильной пустотой – одно растение в кадке, два стола, стулья – все самое необходимое размещалось по комнате, оставив большой простор и возможность солнечному свету беспрепятственно литься в помещение. Ольге нравилась эта стерильная мода – весь ее дом был захламлен необходимыми баночками, скляночками, детскими вещами и игрушками, превращая уютное жилье в бедлам, и ей иногда не хватало такого большого пустого помещения, чтобы проветрить собственную забитую мыслями голову. Зайдя в кабинет, она уверенно прошла вперед и развалилась на стуле, закинув одну ногу на другую, встретив своим прищуренным взглядом глаза шефа.

      – Вижу, ты в отличном настроении,– заметил он, откладывая планшет.

      – Есть такое, сюжет отличный сняли. День добрый.

      – Это не утром-то, о хаме и проходимце, попавшем в аварию? – иронично спросил руководитель, но в его голосе проскальзывало что-то неуловимо черное, пугающее, расчетливое. Только вот Ольгу эти странные нотки ни на йоту не пугали, она была довольна своей работой и вся лучилась удовольствием.

      – Утреннее ДТП? Нет, конечно, я уже и думать об этом забыла. В садике. Шикарный репортаж…

      – Я покажу вам его после встречи,– вклинился «коричневый» редактор, тихонько