Тени прошлой любви. Алёна Бессонова

жертвы. Тебе Васенко не сказал?

      – Не успел, очень торопился.

      – Убийца не положил бы поломанное кольцо в чемодан. Он бы его выкинул или зарыл где-нибудь. Преступник знал, что камешек, найденный в одежде Гуидо – улика. Он его искал, но не нашёл, посему должен был кольцо запрятать так, чтобы и мы его не нашли.

      – Может быть, мне стоит поискать вокруг здания? – с сомнением в голосе спросил Мамкин.

      – Ночью? Ты не догадываешься, что бесполезно даже днём? Иначе, зачем спрашиваешь? Хотя в чемоданах Бурлакова стоит покопаться. Если кольцо очень ценное, такое, с которым жалко расставаться, то спрятать его могли там. Осмотри тщательно чемоданы и апартаменты Бурлакова. Хотя… – Михаил, выражая неуверенность, пожал плечами. – Вероятность ноль. Но для чистоты дела надо глянуть.

      – Уже всё по сантиметрам осмотрел…

      – Что-нибудь интересное нашёл? – усмехнулся Исайчев.

      – Ничего. Он ведь чемодан не распаковывал. Хотя, знаете, Михал Юрич, на кровати, на подушке лежит аккуратно расправленный, но неаккуратно оторванный бант. Я полагаю от женской блузки. Красивый такой: на голубом воздушном фоне меленькие, как будто бархатные, розовые цветочки. У моей мамы в молодости была подобная блузка.

      Михаил отошёл от окна и, указав Сергею на стул напротив себя, сел в своё кресло:

      – Ты сказал неаккуратно оторванный, это как?

      – Давайте я его сюда притащу, – вскочил практикант и уже рванулся к двери.

      – Тю-тю-тю, сядь на место! – поспешно вскрикнул Михаил. – Не смей его трогать, пусть лежит, как был положен. Я, надеюсь, ты его в руки не брал? – Михаил попытался поймать ускользающий взгляд Мамкина. – Понятно, брал! Серёга, где тебя учат, а? Как же так? Ты знаешь первое правило практиканта?

      Мамкин набычился и молчал.

      – Яйцо не должно считать себя умнее курицы. – Михаил поднял указательный палец. – И даже если это и так, помни: яйца в отличие от курицы быстро протухают…

      – Я только за кончик приподнял и увидел неровно оборванные нитки, как будто его с места пришива одним рывком содрали. Как по-другому я мог это понять? Хотя, виноват. Надо было эксперта дождаться…

      – Ладно, мы Галине Николаевне ничего не скажем, веди следующего фигуранта. Давай Эльзу, хочу на неё посмотреть.

      Мамкин в нерешительности потоптался на месте:

      – А если она спит? Ночь же… Ругаться будет. Мне сказали, она баба бешеная, брыкается, как лошадь необъезженная. Их ведь даже накормить не успели. Новый повар, которого полковник Корячок из воинской части прислал, заморачиваться не стал, просто сварил макароны. Никто есть не стал!

      – Макароны с кетчупом? – сглотнув слюну, спросил Исайчев.

      – С кетчупом… его там сколько угодно…

      – Избалованные, однако, фигуранты. Ладно, иди веди её. Если спит – буди. Попробуем её в узду запрячь.

      – После Эльзы кого приглашать? – вытянулся в струнку практикант.

      – После Эльзы – макароны с кетчупом! Я тоже живой человек…

      Как