Двуликие. Ведьмино пламя. Яна Демидович

глазами уже не Меч – красно-чёрная мошкара.

      – Мой принц… – зов хриплым и чужим голосом.

      Артуриан подставляет плечо; в щёку и золотые волосы уже вцепился огненный пёс. Щит плачет серебряными слезами, и пламя вот-вот выжжет его дотла.

      Ноги оступаются.

      Они летят вниз; огонь, ликуя, распахивает жаркие объятья…

      Удар о камень. Далёкий крик.

      Рой красно-чёрной мошкары: в глазах, в огне, всюду…

      …А сквозь него – чёткая ладонь на рукояти Меча.

      – Мой король… – улыбаются треснувшие губы.

      И пламя гаснет.

      Всё гаснет.

      ***

      Ножны цвета камня медленно, осторожно касались распростёртого тела. С головы до пят, с правого плеча – на левое и обратно…

      И вот вздрогнула рука. Нога. Задрожали ресницы.

      Внезапная судорога по всему телу.

      Ридделл очнулся, широко распахнул дымчато-серые глаза. Увидел протянутую ему ладонь.

      А над ней – совершенно чужого человека.

      Но, нет.

      Не чужого…

      – Как ты, мой друг?

      Участие в ястребином взгляде. А сам еле держится на ногах, пытается улыбаться, хоть от боли сводит обгоревшее лицо…

      Джеймс тяжело поднялся. Глаза нашли Калибурн, скользнули по серой поверхности ножен.

      – Вы… – начал было он – и замолчал, не сумев договорить.

      Всё было ясно без слов.

      Легендарные ножны, что умели вернуть дух в уставшую плоть. Камень, что хранил крепко вонзённое лезвие. Если бы не это…

      Джеймс покачнулся, схватился за амулет, до боли вдавив его в руку. Зрение вмиг затуманилось, перед ним вспыхнуло снежно-белое лицо дочери – и раскололось, будто весенний лёд.

      «Я жив. Я вернусь!..»

      – Обязательно вернёшься, – сказал Артуриан, и Джеймс вздрогнул, осознав, что мыслил вслух.

      Тем временем принц – нет, король! – крепко пристегнул ножны к поясу. Поморщился, проведя рукой по изуродованному лицу… А после – горестно усмехнулся.

      – Захочет ли твоя дочь быть со мной? Теперь? С такой-то моей красотой?

      Джеймс почувствовал на губах улыбку.

      – Мужчина не должен быть красив, – произнёс он, кивнув головой туда, где, закончив схватку, беседовали Мэл Ринн и Нинэйн: она – такая же надменная, он – ещё обгорелей…

      – Мужчина, – добавил Джеймс, – должен быть героем.

      Артуриан тихо рассмеялся. От него тоже не укрылся заинтересованный взгляд непокорной Девы, что парила над Мэлом, не сводя с бывшего противника глаз.

      – Героем, – согласно кивнул Артуриан, оглаживая рукоять Калибурна, и вновь повернулся к Джеймсу. – Теперь нам по…

      Договорить он не успел.

      Позади, далеко в лесу, послышалось надрывное ржание.

      – Блейк! – встрепенулся Джеймс, и тревога бешено забилась в висках, когда…

      …Дайана поняла, что ей не послышалось.

      За пределами Хокклоу и правда ржал конь.

      Стрелой к окну! Скорей! Скорей, чтобы увидеть…

      …Как в замке, впервые за полгода,