Безымянная девушка. Сара Пекканен

Шилдс уютно греет грудь и шею. Шерсть источает слабый аромат свежих пряных духов, который у меня теперь ассоциируется с доктором Шилдс. Я глубоко вдыхаю его, пикантный запах щекочет мне ноздри.

      Я стою на тротуаре, не зная, как мне быть. Я опустошена, но дома, если я пойду сейчас туда, вряд ли сумею расслабиться. Мне не хочется быть одной, однако идея позвонить Лиззи или кому-то еще из знакомых и предложить поужинать или выпить вместе меня не привлекает.

      Еще до того как я сознаю, что приняла решение, ноги сами срываются с места и несут меня к метро. По Шестой линии я доезжаю до «Астор-плейс», выхожу из метро и сворачиваю на запад, на Принс-стрит.

      Иду мимо витрин, в которых выставлены модные солнцезащитные очки и косметика в футлярах, похожих на драгоценные шкатулки. И вот я у того самого французского ресторана.

      На этот раз я вхожу.

      Еще достаточно рано, в зале почти пусто. Лишь одну кабинку в глубине занимает какая-то парочка.

      Метрдотель забирает у меня куртку, но палантин я оставляю.

      – Столик на одного? – спрашивает он. – Или вы предпочли бы посидеть у бара?

      – Вообще-то, если вы не против, я села бы за вон тот, у окна.

      Он подводит меня к столику, и я занимаю стул, на котором сидела доктор Шилдс на прошлой неделе, когда я следила за ней.

      Винная карта – толстая увесистая многостраничная папка. Одних только красных вин, что продают по бокалу, с десяток вариантов.

      – Это, пожалуйста, – говорю я официанту, заказывая почти самое дешевое вино. Оно стоит 21 доллар за бокал, и это значит, что дома ужинать я буду бутербродом с арахисовым маслом.

      Если бы не доктор Шилдс, я никогда бы не узнала о существовании этого ресторана. Но сейчас это именно то, что мне нужно. Спокойное элегантное заведение – и не тесное. Стены, обшитые панелями из темного дерева, и стулья с бархатистой обивкой создают атмосферу уюта и незыблемости.

      Здесь можно сохранять анонимность, но при этом не чувствовать себя одинокой.

      К моему столику возвращается официант. На нем черный костюм, на руке балансирует поднос с бокалом вина.

      – Ваше «Кот дю Рон», мисс, – он ставит передо мной бокал.

      Я осознаю, что официант ждет, когда я одобрю вино. Я отпиваю маленький глоток и киваю, как это делала доктор Шилдс. Бургундское точно такого цвета, как лак на моих ногтях.

      Официант удаляется, и я обращаю взгляд в окно, наблюдая за прохожими. От вина в горле теплеет. Оно не чрезмерно сладкое, как то, что пьет мама, и удивительно приятное на вкус. Напряжение уходит из моих плеч, я откидываюсь на кресле, утопая в его бархатистой коже.

      Доктору Шилдс наконец-то известна моя тайна, в которую я не посвятила даже Лиззи. Мое умышленное небрежение разрушило жизнь каждого в нашей семье.

      Я сидела на диванчике в кабинете доктора Шилдс, смотрела на умиротворяющие синие волны, изображенные на картине, что висела на стене, и выплескивала свою затаенную боль.

      Тем летом, пока родители были на работе, Бекки оставалась под моей опекой. В один из августовских