Человек из племени Ад. Экзотическая сага. Галина Васильевна Островская

юный Керим. Охрана безмолвно расступилась, пропуская их через строй. Нуреддин замешкался, обмениваясь парой слов с одним из своих янычаров, принёсшим ему какое-то известие.

      – Нам следует поторопиться, – шепнул он царю. – Мне только что доложили, что горожане повально отказываются повиноваться вашим приказам.

      – Собаки! – в бешенстве прорычал царь. – Поспешим, Нуреддин! Эта чернь может напасть на нас в любую минуту.

      Нуреддин-ага проводил Муселима к надёжно запертому входу в подвалы.

      – Спускайтесь, государь. – Он легко отодвинул железную крышку люка и посветил в него фонарём.

      Муселим боязливо сунул голову в тёмный каменный мешок, но через минуту вынырнул обратно.

      – Там слишком сыро, и пропасть крыс. Я не продержусь там и получаса.

      – Но, владыка, что же делать? Горожане восстали, и теперь нам остаётся рассчитывать только на самих себя. Мои люди не могут защищать вас сразу на двух фронтах. Вам непременно нужно где-нибудь схорониться.

      Старшина янычаров почесал затылок и неожиданно предложил:

      – А что, если вам спрятаться в одной из тюрем?

      – Что?! – подпрыгнул царь. – Ты, часом, не ополоумел, ага?

      – Напротив. Кому придёт в голову искать вас там?

      – Гм… – засомневался царь. – Но воздух в темнице ещё тяжелее, чем в подвалах.

      – В отношении казематов я с вами согласен. Они расположены ниже уровня тюрьмы, и в них, действительно, легко задохнуться. Но в покоях, занимаемых «отцом порки» (прим. автора: начальник тюрьмы), воздух скорее целебный, судя по его румяной физиономии.

      – Хорошо, – согласился царь, – веди меня в тюрьму, Нуреддин.

      Оставив далеко позади царскую резиденцию и прилегавшие к ней кварталы, троица уже с трудом прокладывала себе дорогу по тесным улочкам, запруженным нескончаемыми кавалерийскими потоками, которые всё прибывали и прибывали в город через центральные ворота.

      – Что-то слишком много людей, ага, – встревожился Муселим, щуря близорукие глаза, шевеля ноздрями и водя носом из стороны в сторону, словно испуганный зверь, старающийся уловить по запаху, откуда исходит опасность.

      Нуреддин косо ухмыльнулся, отметив мимоходом, что царский любимчик внезапно исчез, словно растворившись в воздухе.

      – Вам это только кажется, государь, – заверил он, обратив глаза на всадника, который отделился от войска и, красуясь, то поднимал своего коня на дыбы, то заставлял его проделать головокружительные курбеты. – Это всё мои люди, ваши верные слуги. У вас просто двоится в глазах.

      – Вроде я ничего не пил сегодня, – вспомнил Муселим.

      – Ну, так выпейте, государь, – предложил Нуреддин, отцепив от пояса фляжку и протянув её царю. – Да простит нас обоих Аллах, но вам потребуется много сил, чтобы пережить эту ночь.

      Муселим приложил фляжку к губам и, сделав пару глотков, нашёл вкус её содержимого довольно приятным.

      – Что это за напиток, Нуреддин?

      – Финиковая бражка, – улыбнулся старшина. – Она очень бодрит, можете мне поверить.

      Утолив