Человек из племени Ад. Экзотическая сага. Галина Васильевна Островская

Твоя жизнь представляет собой ценность, которую следует тщательно оберегать. Я настоятельно советую тебе взять в охранники кого-нибудь из младших офицеров твоей гвардии.

      – Но моя гвардия сейчас штурмует Аль-Акик, – напомнил Сарнияр отцу, приняв поначалу его совет в штыки. Впрочем, идея приставить охрану к своей драгоценной персоне начала ему нравиться, когда он дал себе труд поразмыслить над ней.

      – В таком случае, я пришлю тебе кого-нибудь из своей личной охраны, – стоял на своём Аль-Шукрейн.

      – Я не прочь, только хотел бы сам выбрать себе телохранителя. Это должен быть человек, наделённый особенными добродетелями.

      – И какими же, дитя моё? – улыбнулся царь.

      – Мне нужен скромный и безъязыкий охранник.

      – То есть, немой? – удивился отец.

      – Не совсем. Открывающий рот только, когда я спрошу его о чём-либо. Мне до смерти надоело, что мою интимную жизнь перемывают все, кому не лень. Если у вас нет на примете подобного уникума, я предпочту остаться без охраны.

      Аль-Шукрейн широко улыбнулся и потрепал сына по плечу.

      – Ах, молодость! Я прекрасно понял тебя, мой мальчик. Неболтливый охранник, действительно, большая редкость в наши дни. Но, к счастью, я обладаю таким сокровищем и с радостью уступлю его тебе. Мне самому подобные добродетели, увы, уже не столь важны.

      Аль-Шукрейн прислал к сыну молчаливого мавра в тот же вечер, и Сарнияр стал обладателем ценного посредника в сердечных делах. Бехрам приступил к своим новым обязанностям незамедлительно и почти сразу удостоился похвалы за то, что понимал их с полуслова, не задавая лишних вопросов.

      * * *

      Гюльфем вошла в покои царевича, с опаской оглядываясь на красивого мавра, которого ещё вчера здесь не было и в помине.

      Сарнияр встретил её с приветливой улыбкой на устах, скрестив на груди мускулистые руки.

      – Так, так… моя жена решила продолжить моё лечение, – хмыкнул он, увидев у неё в руках всё тот же пресловутый серебряный кувшин. – Что ж, почему бы и нет, если оно приносит такое облегчение моим духовным и телесным страданиям.

      Он подошёл поближе к девушке, которая вся покрылась гусиной кожей от смутного страха и недобрых предчувствий.

      – В частности, благотворный сон, которым я проспал почти до полудня, очень облегчил мои телесные и духовные муки.

      Гюльфем протянула ему кувшин, и он взял его одной рукой, схватив её другой за предплечье.

      – Где Маруф, Бехрам? – спросил Сарнияр, оглядываясь на мавра.

      – Я здесь, ваше высочество.

      В комнату вошёл худой старик с седой бородой, такой длинной, что он мог бы заткнуть её за пояс. Он был весь увешан пучками цветов и трав, что придавало ему сходство с мавританской клумбой.

      – Душа моя! Позволь тебе представить известного на всю Румайлу травника Маруфа, – сказал Сарнияр девушке, указывая на старика.

      У Гюльфем подогнулись колени, но его сильная рука не дала ей упасть.

      – Маруф, прошу вас, исследуйте этот целебный отвар, которым лечит меня моя жена. Я очень ценю её заботу, но всё же хотел бы знать