История села Мотовилово. Тетрадь 8 (1926 г.). Иван Васильевич Шмелев

из-за любезности, бросил им в нее, а как-то угодил ей по животу. Вот она в ночи-то и скинула, – с подробностями оповестила Анна.

      – А свекровь то бает, что она скинула не из-за Митьки, а грит, ее колдун испортил, – вступила в разговор Катерина.

      – Митка-то сам как колдун, озорует там, где не попадя, – обвиняя Митьку заключила разговор об этом Анна.

      – А я восей, Марье Ивановне «на зубок-то» снесла пирог, во весь стол! Начинила его сорочинской кашей с яйцами, – осведомила Любовь Михайловна Анну.

      – Ну, тогда и я сделаю так же, – согласилась Анна.

      – Ведь ты, Анн, сказала, что Марья-то скинула, так зубок-то зачем? Ведь ребенок-то мертвенький? – пытаясь уяснить, высказывала свое мнение Катерина.

      – Хоть он и мертвенький, а «на зубок» все равно надо, раз так заведено, – пояснила Анна. После этого соседка Анна со своим надоедливым Яшкой ушла, а Савельевы стали обедать угощая гостью Катерину.

      День был не постный. Сначала хозяйка на стол подала большую, семейную эмалированную чашку жирных, из свинины, щей. Увивающаяся около ног хозяйки кошка, замурчав, просила есть. Василий, выловив из чашки голый мосол, бросил ей под стол. Кошка принялась глодать мосол, шумно катая его по полу.

      – На нас вчера такой едун напал, что я едва свою семью накормила. Я им из чулана на стол стряпню подтаскиваю, а они как метлой метут, – между прочим перед Катериной упомянула хозяйка дома.

      – Спасибо вам за хлеб, за соль, – поблагодарила хозяев за обед, вылезая из-за стола и молясь на иконы.

      – Не стоит благодарности! – отозвалась хозяйка, – Ты ведь у нас часто бываешь.

      Холода. Хозяйство. Савельевы

      Стоят январские лютые холода, тяжёлым гнетом давят землю, ища, где она плохо прикрыта снегом. Весь животный мир ищет себе укромное место, где бы спрятаться, подыскивая себе место, где потеплее. Человек укрывался в теплоте избы, звери забились в норы и логова, птицы упрятались в дупла, воробьи предусмотрительно жмутся ближе к человеческому жилью. Под вечер, они молчаливо усаживаются на голых ветвях сирени, выжидая время, когда обезлюдится улица, чтоб незаметно от человеческих глаз юркнуть под застреху для ночлега.

      В такие нестерпимые стужи, скотина во дворе (если у кого нет конюшника), зябко стоит, перемежается с ноги на ногу, стараясь хоть как-то согреться и дождаться до утра, когда хозяин или хозяйка выйдут во двор и бросят в ясли клок сена.

      У Савельева Василия много скотины, и она на морозное время вся упрятана в просторный конюшник. Один Cерый зимует на холоду в хлеве, но он не жалуется на хозяина, серый зимует сытно: овес и сено у него в яслях и колоде не переводятся. У Савельевых и сено не экономят, обильно бросают его в ясли скоту, но неумело и халатно часто бросают его под ноги скотине. Будучи сам аккуратным и рационально расчётливым, Василий Ефимович всеми силами души не переносит халатности. Сходив во двор, и заметя там халатность в даче скотине сена, он вернулся в избу, и от дворного холода зябко передернув плечами, не обращаясь ни к кому, принялся ругать семью: