Хранитель. Игры не для нас. Михаил Павлович Рожков

спрятать так, чтобы последующие поколения в случае необходимости могли его найти. А что если его уже давно нашли?

      Пётр Алексеевич достал кубик-датчик, он светился тусклым зелёным светом. Журналист впал в небольшой ступор. Исходник здесь! Но где конкретно?

      – Глубина озера Анатолия составляет двадцать шесть метров, температура воды – десять градусов по Цельсию, – продолжал рассказ экскурсовод.

      «Ох, чую, ящик там, на глубине», – подумал Ручкин, вглядываясь в мутно-тёмно-зелёную гладь. Экскурсия двинулась дальше, и журналист был вынужден проследовать за остальными. В следующем зале датчик уже не светился. «Ну что ж, – подумал Пётр Алексеевич, – во всяком случае, теперь ясно, что исходник существует, и даже приблизительно понятно, где его искать. Теперь нужно всё хорошенько обдумать и потом со свежей головой вернуться сюда ещё раз. А сейчас нужно дождаться конца экскурсии, подняться на поверхность и позвонить Монахову, чтобы прояснить судьбу Зельта».

      Экскурсия, как назло, тянулось очень медленно. Так всегда бывает со временем, когда чего-то ждёшь. Но любому ожиданию рано или поздно приходит конец. Пётр Алексеевич вместе с остальными людьми вышел на платформу в ожидании электропоезда. Дождавшись прибытия и погрузившись в вагон, Ручкин с нетерпением ждал возвращения на поверхность. Несколько минут езды, выход на поверхность. Белый свет несильно резанул глаза. Первым делом журналист достал телефон и набрал номер Монахова. Мобильный историка был недоступен. Нехорошее предчувствие росло и сгущалось, как тёмная туча перед грозой. Ручкин быстрым шагом направился к машине. Сел за руль, вставил ключ в зажигание и тронулся в сторону границы. Несмотря на огромное желание журналиста добраться как можно быстрее, он не стал спешить. Во-первых, прямых участков дороги, чтобы разогнаться, особо не было, а во-вторых пять минут, которые он мог выиграть в безумной гонке, роли не сыграют, а неприятностей могут добавить. Вечерело. Спустя два часа Пётр Алексеевич доехал до границы. Стандартная процедура регистрации и досмотра заняла около получаса. «Хорошо, что сейчас не лето, – подумал журналист, – иначе можно было застрять часа на два, а то и больше». Въехав на территорию России, Ручкин направил машину в сторону съёмной квартиры, быстро припарковался и, открыв дверь подъезда, быстро взбежал по лестнице. Возле двери он остановился. Она была приоткрыта. Сердце бешено застучало. Немного успокоив пульс и дыхание, журналист шагнул в квартиру. За столом на кухне сидел Монахов и курил, выражение лица его было скорбным, а в руках он держал листок бумаги.

      – Гена, почему у тебя телефон недоступен? – спросил историка Пётр Алексеевич.

      – Разрядился. А зарядку я с собой не взял. Забыл.

      – Где Зельт, ты его нашёл?

      – Нет. Его похитили.

      Глава пятая

      – Я только вышел из квартиры, чтобы отправиться на поиски Зельта, – рассказывал Монахов Ручкину, держа в руках листок бумаги, – как заметил приклеенную скотчем